Спросить
Войти
2/2006
Памяти моего учителя профессора Сергея Митрофаноеича Слисского
ЛЕДОВАЯ ЗАГАДКА ГРАФА БРЮСА
В.В. Малаханов
рюс...Граф Яков Вилимович Брюс. Что знал я о нем тогда в 1982 году, когда началась история, о которой пойдет речь. Пожалуй, только смутно воспоминаемые строки из пушкинской «Полтавы», которую все мы в свое время «проходили» по школьной программе:
И он помчался пред полками, Могуч и радостен, как бой. Он поле пожирал очами, За ним еслед неслись толпой Сии птенцы гнезда Петроеа -В пременах жребия земного, В трудах держаестеа и еойны Его тоеарищи, сыны: И Шереметьее благородный, И Брюс, и Боур, и Репнин, И, счастья балоеень безродный, Полудержаеный еластелин
Осенний семестр был напряженным: пять-шесть лекций в неделю, консультации, несколько отчетов по научным договорам. В общем, когда зимняя экзаменационная сессия закончилась и подвернулись две «горящие» путевки, мы с профессором (так мы звали в своем общении нашего заведующего кафедрой) долго не размышляли и оказались в подмосковном доме отдыха «Монино».
В один из первых дней после завтрака отдыхающие привычно сгрудились у стенда объявлений. Профессор, который, несмотря на семидесятилетний возраст, сохранил стремительные привычки молодости, уже был там и энергично подзывал рукой к себе. Нас приглашали на экскурсии: в известный
Музей авиации в Монино, в усадьбу Глинки - родовое имение Брюсов и по окрестным монастырям и церквям. Оказывается профессор уже отдыхал здесь раньше и знал о всех достопримечательностях, но мы записались на все экскурсии - это была традиция, неукоснительно поддерживаемая профессором во всех поездках - любознательность и жажда впечатлений всегда привлекала в нем нас, значительно более молодых коллег. Вот тогда я и услышал от профессора о Брюсе не только как о командующем русской артиллерией в Полтавском сражении, но и как о колдуне и чернокнижнике, как о дипломате и ученом, а еще как об авторе знаменитого Брюсова календаря - первого каленЖу I
■ЩГ&
даря, напечатанного в России в 1708 году и затем издаваемого ежегодно до 1918 года.
Календарь этот был примечателен во многих отношениях, и он принципиально отличался от привычного всем нам отрывного календаря тем, что был рассчитан на многолетнее использование. В нем, как это принято и сейчас, указывалось время восхода и захода Солнца для Москвы и Санкт-Петербурга, фазы Луны, дни церковных и гражданских знаменательных дат, полезные советы. Но что особенно в нем привлекало так это «...предзнаменование действ на каждый день по течению Луны в зодии» и «прогностика» - предсказание погоды. Читатель календаря знал, когда надлежало «кровь и жильную руду пущать, чины и достоинства воспринимать, как долг платить, мыслить почать, брак иметь или жену пояти», а также «пруды запружать» и шествовать морем, «мытися в бане» и многое другое необходимое и полезное в каждодневном труде и отдыхе.
А еще неожиданно для меня с именем Брюса связана история здания нашего института на Разгуляе. О легендах вокруг этого замечательного особняка на пути в Лефортово, оказывается, писал Гиляровский в своей знаменитой книге «Москва и москвичи».
Конечно же я с нетерпением ждал день экскурсии в усадьбу Глинки, заинтересованный судьбой и талантами ее бывшего владельца. Экскурсовод - пожилая женщина с манерами учительницы, не потерявшей интерес к многократно излагаемому предмету и явно воодушевленная вниманием и активностью слушателей, рассказывала об истории усадьбы и о жизни Брюса.
Яков Даниель (Яков Вилимович) Брюс родился в Москве в 1669 году. Его отец Вилим Брюс, потомок шотландских королей во времена царствования Алексея Михайловича в поисках лучшей доли принял русское гражданство, честно служил новой Родине и в течение 20 лет командовал полком в Пскове. Яков, как и старший брат Роман, получил прекрасное домашнее образование, отроком был зачислен прапорщиком в "потешный" петровский полк. А в дни, когда Петр скрывался в Троицко-Сергиевской Лавре от убийц, посланных Софьей, примчался туда и готов был разделить участь наследника престола. С тех пор всегда входил в ближайшее окружение Петра Великого.
Воспитанный для воинской службы, Брюс проделал стремительную карьеру в это богатое баталиями время. В 1687-1989 годах он участвовал в чине
прапорщика в известных, но бесплодных крымских походах князя В.В. Голицына. В 1695 году в первом Азовском походе капитан Брюс участвовал как военный инженер. В следующем году под командой адмирала Франца Лефорта в новом походе на Азов составляет подробную географическую карту от Москвы до Малой Азии, которую вскоре отпечатали в Амстердаме, а за храбрость при штурме Азова ему был пожалован чин полковника. В 1701 году генерал-майор артиллерии Яков Брюс назначается губернатором в Новгороде, где наладил изготовление снарядов и бомб. Взятие Нарвы и Ивангорода в 1704 году обеспечивалось артиллерией под его командованием. В сражении при Лесной (1709 году) Я. Брюс командовал левым крылом русской армии, а в знаменитой Полтавской баталии - всей русской артиллерией, за что был отмечен в числе первых орденом Св. Андрея Первозванного. При штурме Риги (1710) русская артиллерия управлялась Брюсом. Во время похода в Померанию (1713 г.) объединенной артиллерией русской, саксонской и датской армий командовал уже генерал-фельдцехмей-стер Я. Брюс - главный начальник артиллерии России.
Но не только славными походами отмечен путь Я. Брюса. Зная английский, французский, немецкий, голландский и латинский и др. языки, а также нравы и обычаи европейских столиц, он сопровождал Петра Первого во всех его зарубежных поездках. А «... яко чело век ученый, искушенный и знающий вкус в вещах и в людях» неоднократно выполнял поручения императора по найму в странах Европы офицеров, «всякого звания мастеровых», по покупке приборов, инструментов, произведений искусств.
Жизнерадостный и общительный он тем не менее всегда избегал участия при дворе в каких-либо партиях и группировках и очень подходил для выполнения сложных политических и дипломатических миссий внутри страны и за рубежом. И даже, когда попадал вольно или невольно в немилость Петру, ему недолго приходилось ждать очередного прощения царя и новых назначений и поручений - слишком значителен был его государственный талант, чтобы обойтись без него в то бурное время.
Назначая его главой российской миссии для переговоров со Швецией в 1717 году на Аландском мирном конгрессе, Петр решил для веса присвоить ему высокий гражданский титул действительного тайного советника, но Я. Брюс энергично отказался, мотивируя это нарушением традиции присвоения высоких чинов только российским по происхождению. Однако перед мирным конгрессом в Нейштадте в 1721 году, несмотря на трехлетние малоплодотворные переговоры в Аланде, царь присваивает Якову Брюсу графский титул. А в конце этого года Я. Брюс вместе с Остерманом подписали со Швецией Нейштадтский мирный договор -один из самых удачных в истории российской дипломатии.
Однако главным талантом и страстью Якова Брюса была наука в том широком энциклопедическом понимании, как этого требовала эпоха. Прекрасное домашнее образование, жажда знаний, широкое общение с европейской наукой (а среди его корреспондентов был знаменитый Лейбниц, с которым он вел переписку о происхождении русского народа, а также И. Ньютон и Л. Эйлер) все это позволило ему проявить свои таланты в математике, физике, астрономии, военном и горном деле, истории, археологии, философии, медицине и педагогике. «Своей обширной ученостью он приобрел себе известность не только у нас, но даже в Европе; у нас же он оставил по себе имя великого математика и физика даже в памяти народа» - свидетельствовал известный историк XIX века И.Е. Забелин. Якову Брюсу
мы обязаны первым русским календарем, первыми работами по фортификации, геометрии, самоучителем голландского языка, Он составил две азбуки -одна «... почему бы младые дети возмогли обучиться., а другая прилична возрастным». Им были созданы инженерная и артиллерийская школы, астрономическая обсерватория. А сколько талантливых людей он нашел и поддержал, среди них горный инженер В.Н. Татищев - знаменитый географ и историк, получивший из рук Брюса летопись Нестора.
После смерти Петра «. неспособный извлекать из служебного положения личных польз и выгод, преданный науке со страстью, вообще более ученый, чем генерал, он уединился в Москве и жил большей частью в своей подмосковной усадьбе Глинки в 42 верстах от Москвы подле Лосиной фабрики, устроенной при Петре по его же проекту.
К сожалению, мы совсем не имеем сведений об этих последних годах его тихой ученой жизни, но едва ли не в это время он утвердил за собой в народе имя величайшего чернокнижника, предсказателя и вообще колдуна, делавшего чудеса. До сих пор еще ходят эти предания в самой Москве, а особенно в околотке его подмосковной». А начались складываться эти легенды в те годы, когда завершился победой второй Азовский поход (1696 г.) и молодые победители предавались радостям жизни. С тех времен Брюс «... сделался одним из необходимых членов развеселой компании Петра, которая под именем Нептунова общества и председательством Лефорта, таинственно собиралась в верхней камере Сухаревой башни, где по преданиям занималась чернокнижием».
Но пришла старость и он лишь «... изредка наезжал в Москву, где народ, величавший Брюса колдуном, всегда узнавал его присутствие по свету, мерцавшему в длинные зимние ночи из окон самого верхнего покоя Сухаревой
башни, занятой тогда помещением астрономической обсерватории московских адмиралтейских школ. Тут, ученый фельдмаршал-колдун поверял свои деревенские вычисления, мало заботясь о молве народной, и о событиях при дворе.». И только осенью 1734 года за полгода до смерти Яков Брюс напомнил о себе двору, написав, «. что неведома какая, разбойничая шайка, подкинула в Глинки одно за другим уже три письма: "О присылки им в воровскую кампанию денег, с великим устрашением». Так допекли отставного фельдмаршала рэкетиры XVIII века.
Закончив рассказ о жизни Якова Брюса, экскурсовод повела нас в усадьбу, что расположилась на другом возвышенном берегу р. В ори. Главный дом усадьбы небольшой двухэтажный кирпичный дом, построенный по проекту хозяина в конце 1720-х годов и являющийся наиболее старым из дошедших до наших дней усадебных домов Подмосковья, образцом итальянского барокко. Со стороны парадного двора его фасад украшен двухъярусной лоджией с изящными спаренными коринфскими колоннами на втором этаже, а нижний ярус лоджии образован рустованной аркадой с пилонами, украшенными пилястрами. На крыше дома возвышается небольшая башенка, с которой владелец усадьбы вел астрономические наблюдения. Привлекают внимание сложный рисунок наличников и, особенно, необычные эффектные маскароны -скульптурные украшения в виде карикатурных человеческих масок. Говорят, что так с юмором изобразил своих друзей Брюс, в центре - маска-автошарж.
Раньше парадный двор усадьбы формировался двумя строгими по стилю кордегардиями - караульными зданиями. Одна из них в несколько измененном виде сохранилась до наших дней. Сохранился также флигель - кладовая Брюса и здание его лаборатории - одноэтажного садового павильона с изящным декором петровского времени. В значительно перестроенном виде осталась и обширная оранжерея. Ведь Брюс интересовался ботаникой, еще в1716 году он надзирал над переводом Борисом Волковым «Огородной книги».
Липовый парк в Глинках раньше был хорошо спланирован и украшен скульптурами, которые отражались в воде каскада копанных прямоугольных прудов. Ни с одной подмосковной усадьбой не связано столько легенд и поверий, как с Глинками. Затворнический образ жизни, его любовь работать по ночам, увлечение химией, оптикой и астрономией способствовали созданию о нем слухов и фантастических рассказов. Так, ему приписывают рецепт живой воды и создание живой куклы, еще по ночам к Брюсу якобы прилетал огненный дракон, которого он в гневе обратил в каменное изваяние. Это все вымысел, но уже в наше время как будто бы нашли челобитную Петру крепостных Брюса, в которой они жаловались на своего господина, что он своими полетами их очень пугает. На что Петр отписал Брюсу, чтобы, уж если ему очень хочется летать, так делал бы это ночью, дабы не пугать народ христианский.
Но нас с профессором особенно привлекла следующая легенда. Однажды в летний день Брюс устроил в своей усадьбе торжественный съезд гостей, был званный обед, после которого гостей катали на прудах на лодках. А вечером был блистательный фейерверк, непревзойденным изобретателем которого был артиллерист Брюс. И вот под гром и блеск ракет он взмахнул волшебной палочкой и, о чудо, гости увидали, что пруд превратился в ледяной каток, а гостеприимный хозяин приглашает их кататься на коньках.
Закончилась экскурсия, но мы еще не раз вспоминали легенду и обсуждали ее реалистичность. Конечно же «волшебная палочка» Брюса здесь не причем, но тогда как же уму удалось реализовать этот фокус? Ведь мы оба инженеры-гидротехники, вместе более шестидесяти лет (сорок пять профессора плюс пятнадцать моих) посвятили изучению водной стихии и знали о ней, пожалуй, не меньше Брюса.
Мы вернулись в Москву, и, круговорот институтской жизни закрутил, завертел, и лишь изредка вспоминал я Брюса-колдуна. Сначала захотелось засесть за архивы, но время, время.. Прошло несколько лет, и вот однажды я сформулировал задачу о разгадывании этой легенды следующим образом: «Как бы я смог выполнить фокус с замороженным прудом, если бы меня попросили об этом?». Такая постановка заставила как-то по-новому и с оптимизмом взглянуть на эту загадку. Как часто бывает, решение пришло неожиданно и в самое необычное время.
Более тридцати лет не был я на своей родине в Забайкалье. Вырос сын, звали родственники и воспоминания детства - и я решился. Четыре дня по Транссибирской магистрали и мы с сыном на большой забайкальской станции. Кто пережил такое, тот поймет мое волнение и радость. Прошли первые часы и дни встреч, застолий, воспоминаний, наступили будни, и повел я сына в сопки. Там на склонах Гуська, так звали доминирующую над станцией сопку, я проводил в детстве свои свободные часы. Летом здесь в лощинах и глубоких оврагах со скалистыми обрывами не было лучшего места для игры в «войну» и для рытья пещер, а зимой на голых безлесных склонах сопки можно долго-долго катиться на санках или лыжах. А еще даже в конце мая можно было покататься на затвердевшем снеге, который долго сохранялся в глубоких прохладных лощинах. Возвращались мы через станцию, и я вспомнил, что раньше здесь был ледопункт - тут заправляли льдом вагоны-холодильники, предназначенные для перевозок продуктов по сибирской магистрали. И летом не было большего удовольствия, вопреки запретам взрослых, отколоть от глыбы льда холодных осколков и с наслаждением перекатывать их во рту, чувствуя приятную свежесть чистой воды. Вот тогда во время рассказа об этом эпизоде детства мне и пришло решение задачи о ледяном катке на летнем пруду у колдуна Брюса в Глинках - лед необходимо заморозить заранее зимой и сохранить его до нужного момента так, как это делали на ледопункте.
Технологически этот процесс может быть осуществлен наиболее просто следующим образом.1 Осенью в пруду оставляют воду глубиной 20-30 см, чтобы она промерзла зимой до дна, а для предотвращения его всплывания заранее забивают в пределах ледяного поля сваи с продольными деревянными прогонами, которые вместе со сваями вмораживают
в лед. Зимой к марту необходимо наварить лед до толщины 50-60 см, как это делают в России при заливке открытых катков. Несомненно, Брюс не раз устраивал по подобной технологии ледовые мосты и переправы во время многочисленных зимних переходов войсковой артиллерии [1]. Затем стоит задача сохранить лед до летнего карнавала. Для этого поверхность льда следует присыпать слоем опилок, стружек, соломы, лапника и прикрыть деревянными щитами либо холстиной. Под такой защитой лед может надежно храниться все лето.
Для получения надлежащего эффекта необходим пруд, оборудованный водовыпуском для опорожнения пруда и ряжевым водоспуском, разделяющим пруд на основную и верхнюю водосборную части. На основной части пруда и будет происходить «волшебное» появление льда в летний вечер. Лед, заранее намороженный и защищенный от таяния теплоизолирующим слоем, может быть сохранен до нужного дня. В день праздника накануне приезда гостей лед очищают от теплоизолирующих материалов, впускают через водоспуск воду из верхней водосборной части пруда, покрывая лед слоем воды 1-1,5 м. Днем можно катать гостей на лодках, а когда они уйдут, чтобы веселиться за праздничным столом, спустить воду из пруда через водовыпуск, зачистить поверхность льда и каток готов.
Можно предложить и другой вариант исполнения подобного аттракциона. Лед наваривают без устройства свайного крепления, а чтобы он не всплыл во время катания гостей на лодках применяют либо пригрузку льда камнями, либо деревянными упорами. После катания гостей на лодках воду из пруда спускают через водовыпуск, убирают пригрузку льда либо упоры, зачищают лед. Затем через водоспуск наполняют пруд водой из верхней водосборной части пруда, лед всплывает и образуется плавучий каток.
И как бы технологически не выполнялся этот аттракцион, а «волшебная палочка» все же потребуется, когда гостей, утомленных застольем, пригласят прогуляться в вечерний парк, по взмаху руки Брюса вспыхнут огни фейерверка и все взоры будут устремлены вверх. При подходе к пруду по второму взмаху Брюса «волшебной палочкой» красочные ракеты взовьются над прудом, разорвут тьму яркие огни, и заискрится, засверкает лед, замрут в восторге ошеломленные гости, и пойдет гулять по просторам и векам легенда о колдуне Брюсе.
В этой реконструкции аттракциона ученого Брюса есть три наиболее важных момента: наварка и сохранение льда, обеспечение его не всплывания во время катания гостей на лодках и очистка льда, после сброса воды.
Сохранность льда достигается укладкой тепловой защиты в виде слоя соломы, лапника, деревянных щитов. Что это надежное решение, свидетельствует многовековый народный опыт намораживания и сохранения искусственных ледников в Малороссии, где они служили для охлаждения продуктов и изготовления мороженого летом, а также опыт создания ледопунктов на железных дорогах во времена, когда еще не было вагонов-рефрижераторов,
и опыт гидротехники по эксплуатации грунтовых плотин так называемого мерзлотного типа [3].
Яков Брюс в своей богатой опытом инженерной практике неоднократно строил паромные и ледовые переправы и, конечно же, ему не представляло особого труда устроить такой ледовый аттракцион в своей усадьбе. Так вполне реалистично можно дать объяснение этой известной легенде чародея и чернокнижника Брюса о замороженном летом пруде.
...Много других историй и легенд хранит биография сподвижника Петра Первого, военного деятеля, дипломата и ученого фельдмаршала графа Якова Вилимовича Брюса. И иронично улыбается маска с фасадного наличника дворца в Глинках, и словно вопрошает очередную группу экскурсантов: «Мы были»2, а как живется вам - просвещенным потомкам Великой России, а чем вы удивите своих детей и правнуков, что оставите в их памяти?
