Спросить
Войти

Правовое регулирование иностранного предпринимательства в конце 1890-х 1914 г

Автор: указан в статье

© С.А. Смирнов, 2004

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ИНОСТРАННОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В КОНЦЕ 1890-х — 1914 г.

С.А Смирнов

В конце XIX в. приток иностранных капиталов в экономику России значительно увеличился. Колоссальное значение для этого имела протекционистская политика русского правительства, разработка и проведение которой осуществлялись Министерством финансов. Непосредственно усиление с 70-х гг. XIX в. протекционизма в таможенных вопросах, закрепленное введением покровительственного тарифа 1891г., правительственными кругами не связывалось с намерением привлекать зарубежный капитал в страну. В частности, министр финансов С.Ю. Витте, известный как последовательный сторонник широкого привлечения в экономику России иностранных капиталов, особенно в предпринимательской, а не ссудной, форме, рассматривал таможенный тариф 1891 г. прежде всего как средство промышленного развития страны1. Но в любом случае он стимулировал иностранных капиталистов развертывать производственную деятельность внутри России. С завершением в 1897 г. под руководством С.Ю. Витте денежной реформы2 (подготовка ее началась еще при министре финансов Н.Х. Бунге и продолжилась в период министерства И.А. Вышнеградского) и введением золотого обеспечения кредитных рублей привлекательность вложений капитала в экономику России дополнительно возросла. В «Вестнике финансов, промышленности и торговли» отмечалось, что «созданная... устойчивость нашей валюты послужила могущественным рычагом в деле развития нашей акционерной промышленности... Только благодаря устойчивости нашей валюты иностранные капиталисты, ограничивавшиеся до того времени почти исключительно приобретением одних правительственных или гарантированных правительством займов, дававших им точно определенный и всегда реализуемый в любой валюте доход, стали обращать свою

деятельность на учреждение более прибыльных, но недоступных при прежней неустойчивости курса акционерных промышленных предприятий»3. Наряду с этим, постепенное снятие на протяжении 1890-х гг. ряда ограничений с предпринимательской деятельности иностранных подданных и компаний, а также с русских компаний с участием иностранного капитала в общем законодательстве, а более в практике сепаратного акционерного законодательства, которая определялась министерством финансов и была воспринята Комитетом министров, создало льготные условия для промышленного инвестирования капитала в империи. Указанные обстоятельства экономической и правовой политики правительства способствовали увеличению притока иностранного капитала в форме акционерного промышленного капитала и созданию иностранных компаний и русских обществ со 100%-м иностранным капиталом.

Когда в 1898 г. значительно возросло количество допущенных к деятельности в России иностранных акционерных компаний, политика министерства финансов по вопросу иностранных капиталов стала вызывать недовольство как со стороны реакционных правительственных кругов, так и со стороны предпринимателей, которые опасались усиления конкуренции на внутреннем рынке. В свою очередь, С.Ю. Витте их определял как «лица, входящие в торговлю и промышленность, после того как профершпилились». Под влиянием этой оппозиции оказался и Николай II4.

В связи с этим возникла вполне реальная угроза свертывания экономического курса С.Ю. Витте по привлечению иностранного предпринимательского капитала. Поэтому министр финансов в феврале 1899 г. представил Николаю II доклад «О необходимости установить и затем непреложно придерживаться определенной торгово-про-

мышленной политики империи». Несмотря на то, что в название доклада были включены слова «о необходимости установить», на самом деле С.Ю. Витте в докладе отстаивал необходимость придерживаться уже проводимого, еще с периода правления Александра III, курса таможенного покровительства промышленному развитию России. Однако главное место в докладе было отведено проблеме иностранных капиталов. Министр финансов, обращая внимание на то, что «в последнее время раздаются голоса против прилива капиталов из-за границы», указывал на преувеличение размеров притока иностранных капиталов в Россию и приводил статистические данные, которые опровергали данное мнение. Напротив, он отмечал законодательную стесненность иностранного инвестирования и строгий контроль над ним правительства, «как центральных его органов, так и местных, от усмотрения коих и создания общественной пользы и зависит усиление, или сокращение, или даже полное прекращение этого потока». По убеждению С.Ю. Витте, наоборот, «можно было бы скорее пожелать упрощения нашего законодательства об иностранцах», так как «приток иностранных капиталов является для России при нынешнем ее экономическом положении главным средством, могущим развить и оживить производство собственных капиталов». Вследствие этого, как теперь утверждал министр, таможенный тариф 1891 г. «был благодетельной мерой только потому, что он предполагал последующие торговые договоры и приток иностранных капиталов; нельзя устранить эти логические его последствия иначе, как рискуя превратить и первоначальную меру в вредную для народного благосостояния».

Но в своей позиции С.Ю. Витте не был в полной мере последователен. Министр предполагал сохранить существовавший протекционный тариф «до возобновления торговых договоров незыблемо» (в 1904 г. истекали сроки действия торговых договоров с Германией и рядом других государств). По его мнению, необходимо было «в течение этого времени стремиться всеми мерами к удешевлению продуктов обрабатывающей промышленности внутри страны, но не путем расширения ввоза товаров из-за границы, а посредством развития внутреннего производства, для чего неизбежен прилив иностранных капиталов». Для достижения поставленной цели он предлагал «не

делать в течение этого времени никаких новых, против существующих законоположений, стеснений притоку иностранных капиталов ни путем издания новых законов или распорядительного толкования существующих, ни, особенно, путем административных распоряжений». Но в 1904 г. «по возобновлении договоров» он предлагал пересмотреть вопрос «об иностранных капиталах и тогда решить, следует ли вводить новые ограничения в дополнение к действующему законодательству»5.

С.Ю. Витте настоял на том, чтобы его доклад был рассмотрен в Совете министров под председательством императора, решения которого являлись обязательными для Комитета министров. В марте 1899 г. состоялось обсуждение в предложенном им порядке доклада «По вопросу об основаниях действующей в России торгово-промышленной системы». Министр финансов в заседании Совета фактически повторил ранее высказанные доводы в пользу привлечения иностранных капиталов в Россию, «ибо они вливают необходимые силы в экономический организм страны». Согласившийся с ним министр иностранных дел М.Н. Муравьев вместе с тем обратил внимание на то, «что иностранный капитал, идущий в страну в форме дешевых облигационных займов, существенно отличается по характеру своего экономического влияния от того, который ввозится под видом акционерных предприятий. Насколько первый безличен, настолько последнему свойственны все особенности его происхождения. Вместе с ним проникают в население идеалы и стремления, присущие капиталистическому строю». Ввиду такой оценки экономического влияния иностранного капитала, М.Н. Муравьевым в заключение своего высказывания был сделан вывод о необходимости различного отношения к нему в зависимости от отрасли и района его действия. При этом он особо отметил, «что будет совершенно согласно с задачами разумной покровительственной системы и с программой министра финансов, не стесняя ни законом, ни путем административных распоряжений притока иностранных капиталов, допускать их в акционерной форме лишь в области обрабатывающей промышленности»6.

Проект решений Совета министров

19 марта 1899 г. был утвержден Николаем II. В нем, в частности, указывалось: «Признать начала, положенные в основание тарифа
1891 года, подлежащими сохранению в незыблемой целости с допущением и впредь неизбежного для удешевления продуктов обрабатывающей нашей промышленности участия в развитии или создании тех или других ее отраслей иностранных капиталов и предпринимателей»7. В «высочайшем повелении» в целом закреплялись достигнутые министерством финансов с середины 1890-х гг. изменения в практике Комитета министров по вопросам ограничения прав иностранных акционерных компаний и русских с участием иностранцев и евреев. В отношении иностранных и русских компаний с акциями на предъявителя сохранялись ограничения по составу администрации в случаях приобретения «недвижимых имуществ» в местностях, закрытых для иностранного и еврейского землевладения, или занятия производствами, запрещенными для данных лиц. Но при этом в «высочайшем повелении» указывалось, что дальнейшая практика не должна вносить «изменения или развития сих начал, когда в том представится по обстоятельствам необходимость»8. Таким образом, ставился предел как в отношении ограничения, так и либерализации правового режима иностранного предпринимательства, что может быть расценено как частичный успех предложенных С.Ю. Витте мер развития иностранного инвестирования.

Подтверждением сохранения основ курса С.Ю. Витте в области деятельности иностранного предпринимательства стала и ближайшая практика утверждения Комитетом министров уставов некоторых акционерных обществ по представлениям министерства финансов.

Так, при рассмотрении в октябре — ноябре 1901 г. проекта устава акционерного «Общества К. Зигель», учреждаемого иностранными подданными, производственная деятельность которого должна была находиться в области Войска Донского, Комитет министров не принял требование военного министра о необходимости введения в него пункта об ограничении прав иностранцев в управлении делами компании. В выписках из журналов Комитета за 6 и 20 ноября в качестве основания такого отказа указано следующее: во-первых, «по закону иностранцам не воспрещается владение недвижимой собственностью в области Войска Донского»; во-вторых, «в собственность учреждаемого общества имеет перейти в

названной области лишь незначительная недвижимость в г. Ростов-на-Дону, которая и ныне находится во владении иностранных подданных, причем согласно примечанию к пункту 4 проекта устава компании, дальнейшее приобретение оною земельных имуществ в указанной области не дозволяется»; и в третьих, «проектируемое Военным Министром ограничение иностранцев в управлении делами Общества в данном случае лишило бы учредителей его — иностранцев возможности принимать активное участие в организуемом предприятии, в коем они уже участвуют в настоящее время». В заключение резолютивной части решения было особо отмечено, что «введение в устав оной [компании] каких-либо ограничительных по отношению к иностранцам постановлений, не вызываясь, как было упомянуто, требованиями закона, вместе с сим не соответствовало бы принятому в подобных случаях Комитетом Министров порядку, согласно коему участие иностранных подданных в администрации акционерной Компании ограничивается лишь в том случае, когда Компаниям этим дозволяется приобретение земель в местностях, закрытых для иностранного землевладения, или же относительно рода деятельности таковых обществ имеются в законе какие-либо ограничения для указанной категории лиц постановления».

16 ноября 1901 г. устав компании был «высочайше утвержден»9.

Комитет министров придерживался в своей практике в начале XX в. не только положительного отношения к деятельности иностранного предпринимательства, но и прежнего охранительного направления. В феврале 1902 г. в ходе обсуждения ходатайства акционерного общества русских аккумуляторных заводов «Тюдор» об исключении из устава ограничительного постановления относительно участия в составе правления иностранцев Комитет счел возможным удовлетворить его только в части. Ввиду признания деятельности предприятия стратегически значимой, но одновременно и невозможности его успешного функционирования без участия в нем иностранных капиталистов, было принято решение «об изменении устава оной [компании] в смысле предоставления права выбирать нескольких директоров-распоря-дителей [иностранцев] и допущения их участвовать в решениях правления путем подачи своих мнений письменно»10.

42

С. А. Смирнов. Правовое регулирование иностранного предпринимательства

В начале XX в. законодательные ограничения предпринимательской деятельности иностранных подданных и компаний окончательно утрачивают свой категорический характер. В правовой политике правительства по отношению к иностранному предпринимательству на протяжении рассматриваемого периода данное положение реализуется в двух направлениях: 1) в коррекции норм общего законодательства прежде всего отдельными положениями Комитета министров (а с 19 октября 1905 г. — Совета министров); 2) в практике сепаратного акционерного законодательства.

Согласно «высочайше утвержденному»

14 июня 1902 г. положению Комитета министров, действие правила о воспрещении золотого и вообще горных промыслов в Приморской области было распространено на все прилегающие к Китаю местности Сибири. В результате иностранные подданные стали допускаться к занятию горными промыслами на данной территории по особым разрешениям, испрашиваемым через Комитет министров (а с 1905 г. — через Совет министров) министром императорского двора, в отношении закрытого для частной золотопромышленности части Нерчинско-го округа — и министром земледелия и государственных имуществ, в отношении всех остальных местностей — по их предварительным соглашениям с министрами финансов, иностранных и внутренних дел и подлежащих генерал-губернаторов11.

Здесь необходимо отметить, что появление данного закона было вызвано, скорее, не намерением со стороны правительства воспрепятствовать проникновению на эти территории иностранных предпринимателей, а необходимостью законодательным порядком установить более строгий контроль над их деятельностью в приграничных районах Сибири в интересах государственной безопасности. Подтверждением такой мотивировки принятия указанного правила является и тот факт, что еще с начала 1901 г. в Министерство финансов обратился ряд иностранных подданных с ходатайствами о предоставлении им отводов для разведки и разработки золотых приисков в Алтайском крае и Нерчинском округе кабинетских земель. Осознавая недостаточность внутренних финансовых ресурсов для развития промышленной золотодобычи в богатейших сибирских месторождениях, правительство, остро нуждавшее-

ся в золоте, объективно не могло запретить проникновение иностранного предпринимательского капитала в этот регион России, но могло ввести строгий контроль над его деятельностью. К концу февраля 1903 г. Комитет министров утвердил 13 прошений иностранных подданных и компаний на занятие золотым промыслом на территориях, поименованных в положении Комитета министров от 14 июля 1902 года12.

Такими же мотивами было продиктовано решение Комитета министров от 25 января 1903 г. об удовлетворении ходатайства бельгийского подданного Ф.А. Массы о допуске его в порядке изъятия из общих правил в состав золотопромышленного товарищества, производственная деятельность которого находилась на территории 100-верстной полосы вдоль побережья Тихого океана Приморской области13. В указанной местности частный золотой промысел был допущен только для «надежных русских предпринимателей и фирм» по представлению приморского генерал-губернатора и по соглашению с министром земледелия и государственных имуществ14. В представлении ходатайства в Министерство земледелия наместник императора на Дальнем Востоке Е.И. Алексеев соглашался с необходимостью привлечения в экономику края иностранных капиталов из-за отсутствия в достаточной мере отечественных. Одновременно он ставил общее условие допуска иностранцев к деятельности, заключающееся в том, что «хозяевами дела будут русские и большая часть дохода останется в России». В том же случае, если иностранные предприниматели не захотят участвовать в организации предприятий, «то следует, — по мнению наместника, — предпочесть некоторые замедления в росте промышленности и сохранить естественные богатства страны для будущих поколений, нежели отдать их с ничтожною для себя выгодою иностранцам». В проектируемых условиях допуска Ф.А. Массы к золотому промыслу оговаривалось: «1) Участие его в учреждаемом товариществе не должно превышать % части всех паев. 2) чтобы распорядителем означенного товарищества был русский подданный. 3) чтобы наем служащих и рабочих из иностранцев, не исключая китайцев, допускался не иначе как с особого каждый раз разрешения местного губернатора»15. Более суровые в этом случае ограничения для иностранного предпринимательства были вызваны как

нахождением местности на слабо освоенной окраине империи, так и желанием сохранить доходные предприятия в России в руках отечественных предпринимателей.

Подобного рода оговорки впоследствии включались во все условия допуска иностранных подданных и компаний, а также русских товариществ и акционерных обществ с участием данных лиц в производственной деятельности дальневосточной горной индустрии. Введение в слабозаселенных регионах жесткой регламентации использования иностранной рабочей силы означало дополнительные трудности для предпринимательской деятельности иностранцев. Требования иметь исключительно или по большей части рабочих и служащих из числа русских подданных содержатся в уставах ряда предприятий, действовавших в Сибири, например, английского Нерчинского золотопромышленного общества, Общества Спасских медных руд16.

На рубеже XIX—XX вв. на Дальнем Востоке России одной из острых проблем являлась иностранная иммиграция, прежде всего из Китая и Кореи, которая не раз обсуждалась на самых различных уровнях17. Не останавливаясь на деталях дискуссии, отметим только то, что в результате обсуждения этой проблемы была разработана целая система мер, регулирующая деятельность китайцев. С активизацией притока иммигрантов из Китая складывалась ситуация реальной опасности «желтой колонизации» некоторых районов Приморской области и других прилегающих к границе территорий империи18. В этой связи, в апреле 1909 г. в Совете министров был обсужден вопрос о мерах противодействия этому процессу. В итоговом решении, одобренном царем 7 мая 1909 г., предусматривалось, в частности, осуществить закрытие портов севера Приморской области, кроме некоторых, для иностранных судов и воспретить иностранцам проживать на данной территории19. В июле 1910 г. в развитии общей политики сдерживания наплыва китайцев и корейцев в данный регион был принят предложенный Советом министров и утвержденный Думой и Государственным советом закон «Об установлении в пределах Приморского генерал-губернаторства и Забайкальской области, Иркутского генерал-губернаторства ограничений для лиц, состоящих в иностранном подданстве». На указанных в законе

территориях вводился запрет на сдачу казенных земель для поселения или в аренду и оброчных статей, а также на сдачу казенных подрядов и поставок иностранным подданным. В законе была специально сделана одна важная оговорка: так как его общий запретительный характер мог отразиться в правоприменительной практике на деятельности иностранного предпринимательства, предусматривалось, что его положения не отменяют ни в коей мере прав иностранных подданных на занятие горным промыслом по специальным разрешениям и прав, предоставленных им действующими трактатами, заключенными Россией с другими государствами20.

В своей основе благожелательная политика русского правительства по отношению к иностранному предпринимательству в правовой сфере отразилась в большей мере в практике акционерного сепаратного законодательства. Законом об образовании Государственной думы «дела об учреждении компаний на акциях, когда при сем испрашивается изъятия из действующих законов», были отнесены к ее компетенции. Но Совет министров, постановив, «что в Думу должны предоставляться лишь такие проекты уставов, коими предполагается коренные изъятия от действия законов»21, оставил за собой возможность практики обхода ограничительных норм законодательства посредством сепаратных актов, то есть утверждением уставов русских акционерных обществ и условий деятельности иностранных компаний. Сепаратное акционерное законодательство значительно отклонилось от норм общего законодательства. Это произошло под влиянием потребностей экономической жизни и курса на привлечение в страну иностранного предпринимательского капитала, закрепленного С.Ю. Витте и продолженного его приверженцами, особенно В.И. Тимирязевым и С.И. Тимашевым, которые в разное время в период с 1905 г. по 1915 г. занимали пост министра торговли и промышленности. Теперь при разрешении приобретения земель в местностях, закрытых для иностранного и еврейского землевладения, иностранным и русским (с акциями на предъявителя) компаниям предписывалось лишь иметь в качестве заведующих этими «недвижимыми имуществами» лиц русского подданства не иудейского вероисповедания, а управляющими допускались и иностранцы, но только христиане. В отношении

44

С.А. Смирнов. Правовое регулирование иностранного предпринимательства

же членов правления, кандидатов в них и директоров-распорядителей никаких обязательных ограничений к общему правилу, закрепленному практикой сепаратного законодательства еще в XIX в., не вводилось22. Кроме того, акционерным компаниям стало разрешаться принимать участие в других предприятиях путем приобретения их акций, а это фактически преуменьшало значение вообще всяких предусмотренных законом ограничений23.

Следует отметить, что отношение правительства к иностранным капиталам и предпринимательству не было неизменным в исследуемый период. На раннем этапе российской индустриализации правительство было заинтересовано в развитии промышленного потенциала страны как добывающих, так обрабатывающих отраслей, о чем свидетельствует практика правового регулирования деятельности иностранных и смешанных русских акционерных компаний во второй половине XIX века. Но уже в конце XIX в. в правительстве появляются высказывания о необходимости различного отношения к сфере приложения иностранного предпринимательского капитала и желательности направления его в обрабатывающие производства. Такая позиция находит свое непосредственное выражение, в частности, при открытии зарубежным капиталистам допуска к занятиям горным промыслом на ранее запрещенных для иностранного землевладения территориях Дальнего Востока и Сибири, а также в распространении на их деятельность достаточно жестких правил. Правительство пыталось решить двуединую задачу. Во-первых, освоить богатые природными ресурсами территории, при отсутствии собственных капиталов посредством иностранных или при их участии. Во-вторых, не допустить экономического закрепления иностранцев на окраинных и еще слабо освоенных территориях и ограничить их доступ к природным богатствам страны. Таким образом, правительство стремилось поддержать отечественных предпринимателей в отдель-

ных отраслях промышленности и учесть интересы национально-государственной безопасности, обеспечив надлежащий уровень обороноспособности России.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Витте С.Ю. Воспоминания: В 3 т. М., 1960. Т. 2. С. 301.
2 См. подробнее: Шепелев Л.Е. Царизм и буржуазия во второй половине XIX в.: Проблемы торгово-промышленной политики. Л., 1981. С. 176—180, 223—226.
3 Вестник финансов, промышленности и торговли. 1900. № 29. С. 107.
4 Витте С.Ю. Указ. соч. С. 252—253.
5 Судьбы России. Доклады и записки государственных деятелей императорам о проблемах экономического развития страны (вторая половина XIX в.) / Подгот. к изд. Л.Е. Шепелев. СПб., 1999. С. 339, 340, 343—346.
6 Гиндин И.Ф. Об основах экономической политики царского правительства в к. XIX — н. XX в. // Материалы по истории СССР. Т. VI. М., 1959. С. 200—205.
7 Там же. С. 207.
8 РГИА Ф. 1263. Оп. 4. Д. 26. Л. 18.
9 Там же. Ф. 22. Оп. 2. Д. 2874. Л. 10—10 об.
10 Там же. Л. 26—26 об.
11 СУ. 1902. №° 87. Ст. 991.
12 РГИА. Ф. 23. Оп. 25. Д. 222. Л. 13—13 об., 19—19 об.
13 Там же. Л. 27.
14 Свод законов Российской империи. СПб., 1893. Т. VII. Прод. 1903 г., прим. 5 к ст. 417.
15 РГИА. Ф. 23. Оп. 25. Д. 222. Л. 27 об. — 28.
16 СУ. 1902, отдел 2, 2-е полугодие, ст. 887; 1907, отдел 2, 1-е полугодие, ст. 754.
17 Ларин В.Л. «Синдром» желтой опасности и дальневосточная политика России в начале и конце XX века // Россия на Тихом океане: прошлое и настоящее. Хабаровск, 1995.
18 Колин Н. Желтый вопрос на русском Востоке // Русский вестник. 1898. №° 1. С. 310—320.
19 РГИА. Ф. 23. Оп. 18. Д. 255. Л. 29, 34, 36.
20 СУ. 1910. Отдел 1. Ст. 1290.
21 РГИА. Ф. 1284. Оп. 190. Д. 206. Ч. 1. Л. 225—226.
22 Там же. Ф. 23. Оп. 14. Д. 249 (а). Л. 53—55.
23 Шепелев Л.Е. Акционерные компании в России. Л., 1983. С. 284.
Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты