К ВОПРОСУ О РАЗРАБОТКЕ ПРОЕКТА ОБЩЕЙ ТЮРЕМНОЙ ИНСТРУКЦИИ В ПЕРИОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (НА ПРИМЕРЕ НИЖЕГОРОДСКОЙ ГУБЕРНИИ)

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА

Theory and history of law and state

УДК 343.82(091)

А. М. Петров

К ВОПРОСУ О РАЗРАБОТКЕ ПРОЕКТА ОБЩЕЙ ТЮРЕМНОЙ ИНСТРУКЦИИ В ПЕРИОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (НА ПРИМЕРЕ НИЖЕГОРОДСКОЙ ГУБЕРНИИ)

В статье рассматривается разработка Главным управлением местами заключения и его органами проекта Общей тюремной инструкции в период деятельности Временного правительства.

Согласно архивным документам, Главное управления местами заключения поручило тюремным управлениям регионов выработать предложения по совершенствованию Общей тюремной инструкции 1915 г. Для этого в ряде регионов были образованы специальные комиссии по переработке Общей тюремной инструкции. На основании предложений комиссий предполагалось создание единого нормативного правового акта, регламентирующего режим исполнения наказаний в соответствии с новым демократическим курсом страны.

С учетом интересов начальников тюрем, а также иных должностных лиц, имеющих отношение к пенитенциарной системе Нижегородской губернии, были выработаны и направлены в Главное управление местами заключения прогрессивные предложения по изменению ряда статей Общей тюремной инструкции 1915 г.

В статье обосновывается вывод, что в условиях реформирования уголовно-исполнительной системы Российской Федерации в целях предотвращения возможных ошибок и проблем необходимо использовать исторический опыт преобразований, проводимых в тюремной системе Временного правительства.

A. M. Petrov

ON THE ISSUE OF PROJECT DEVELOPMENT GENERAL PRISON

INSTRUCTIONS DURING THE PERIOD OF THE PROVISIONAL GOVERNMENT (ON THE EXAMPLE OF THE NIZHNY NOVGOROD

PROVINCE)

The article deals with the issue of the development by the General directorate of prisons and its bodies of the draft General prison instruction during the period of the Provisional government.

According to archival documents, the General directorate of prisons ordered the prison departments of the regions to work out proposals for the improvement of the General prison instruction of 1915. For this purpose, special commissions for the processing of the General prison instructions were established in a number of regions. Based on the proposals of the commissions, it was intended to create a single regulatory legal act

© Петров А. М., 2017 © Petrov A. M., 2017

regulating the regime of execution of punishments in accordance with the new democratic course of the country.

Taking into account the interests of the heads of prisons, as well as other officials related to the penitentiary system of the Nizhny Novgorod province, progressive proposals were submitted to the General directorate of prisons for the modification of a number of articles of the General prison instructions of 1915.

The article substantiates the conclusion that under the conditions of reforming the penal system of the Russian Federation in order to prevent possible errors and problems, it is necessary to borrow knowledge based on the historical experience of transforming the Provisional government in the prison system.

В ежегодном послании Президента Федеральному Собранию Российской Федерации В. В. Путин отметил, что 2017 г. — год столетия Февральской и Октябрьской революции, и это весомый повод еще раз обратиться к причинам и самой природе революции в России. Не только для историков, ученых: российское общество нуждается в объективном, честном, глубоком анализе этих событий. Уроки истории нужны прежде всего для примирения, укрепления общественного, политического, гражданского согласия [12].

В переходные исторические периоды особую трудность составляет разработка правового обеспечения деятельности государственных органов и учреждений. Примером тому является период февраля-октября 1917 г. Изучение данного исторического периода интересно в связи с тем, что впервые на законодательном уровне столь широко внедрялись демократические принципы деятельности органов государственной власти. При этом перед учреждениями и органами Временного правительства возникал ряд проблем по их реализации в условиях войны и всеобщей разрухи.

Период деятельности Временного правительства, безусловно, уникален. В сложившейся обстановке после Февральской буржуазно-демократической революции, в условиях военного времени и экономического кризиса вновь образованной власти необходимо было разработать основу правового обеспечения деятельности государственных органов в соответствии с провозглашенным курсом либеральных преобразований.

Пенитенциарная система являлась одной из приоритетных сфер, где необходимость преобразований приобретала важнейшее значение.

Вопросам функционирования тюремной системы Временного правительства в советский период посвящены научные труды Н. Н. Ефремовой [7], М. Н. Гернета [4], А. А. Герцензона [5], А. И. Зубкова [8], Е. А. Скрипилева [14], Б. С. Утевского [15].

На современном этапе, начиная с 1990-х гг., исследования тюремной системы Временного правительства представлены в научных трудах И. В. Упо-рова [16], М. Г. Деткова [6], Н. И. Петренко [11], Л. Ф. Пертли [10], Е. И. Яковлева [18], И. И. Бомбергер [2], С. Н. Ушакова [19], С. В. Архипова [1].

Однако остается до конца не изученным вопрос разработки правого обеспечения деятельности тюремной системы Временного правительства.

Тюремная система России вплоть до издания Общей тюремной инструкции 1915 г. не имела единого нормативного акта, четко регулирующего режим исполнения наказания в местах заключения. Отчасти эту задачу решали Устав о содержащихся под стражею 1890 г. и «Устав о ссыльных» 1822 г. в различных редакциях. При этом вышеперечисленные акты, в том числе и Общая

тюремная инструкция, продолжали действовать и после Февральской революции в период деятельности Временного правительства. Это вносило неясность в организацию тюремного дела в стране, провоцировало создание криминогенной обстановки в тюрьмах.

Несмотря на то, что начальником Главного управления местами заключения (далее — ГУМЗ) А. А. Жижеленко был провозглашен курс на гуманизацию системы исполнения наказаний, режим исполнения наказания в местах лишения свободы регулировался нормами Общей тюремной инструкции 1915 г. Нормы инструкции устанавливали правила, которые должны были соблюдать заключенные. Составленные по единому образцу, они подразделялись на следующие параграфы:

Таким образом, не было закона, регулирующего режим исполнения наказаний, отвечающего требованиям нового курса и направленного на гуманизацию системы исполнения наказаний.

В этой связи в первых числах марта 1917 г. рассматривался вопрос об упразднении Общей тюремной инструкции 1915 г. Циркулярным предписанием общественным градоначальникам и областным комиссарам Временного правительства сообщалось несоответствие правил инструкции новым задачам тюремного дела. Указывается на необходимость общего пересмотра ее положений; особенной коренной переработки должен подвергнуться отдел II [3]. Необходимо было создать равноценную замену данного нормативного акта другим, отвечающим происходящим политическим реалиям. Поэтому уже 27 апреля 1917 г. Главное тюремное управление разослало органам прокуратуры, комиссарам Временного правительства, судам и административным инстанциям циркуляр № 34 о подготовке новой инструкции. Для ее переработки образуется особая комиссия. В циркуляре оговаривалось, что Общая тюремная инструкция не может считаться «подлежащей безусловному применению», но вплоть до подготовки нового нормативно-правового акта рекомендовалось пользоваться ею, но при этом объем, и пределы использования положений инструкции не оговаривались [17]. На основании данного циркуляра губернским комиссарам Временного правительства была предоставлена возможность делать отступления от Общей тюремной инструкции 1915 г. в зависимости от местных условий. Отступления представляли собой те или иные льготы, которые были основаны на началах прогрессивности и подтверждались приказами и циркулярами ГУМЗ. Так, 27 апреля 1917 г. начальник Главного управления мест заключения своим приказом дал право управляющим местами заключения делать отступления от Общей тюремной инструкции. Эти отступления допускали: оставление камер открытыми, свидания не через решетку, кратковременный выход в город, введение института старост из самих заключенных [3]. Данные отступления, по мнению ГУМЗ, могли быть использованы как ценное побудительное средство пенитенциарного воздействия на заключенных. В разных городах (Нижний Новгород, Смоленск, Калуга, Рязань, Тверь, Москва) были созданы специальные комиссии по переработке Общей тюремной инструкции. Некоторые из них направили в Главное управление мест заключения конкретные, дельные положения, но большинство ограничились формальными отписками [11, а 398].

Вопросу создания новой инструкции в регионах в период деятельности Временного правительства уделялось недостаточное внимание исследователями. Межу тем там были выработаны

конструктивные и значимые предложения о внесении изменений и пересмотре отдельных положений инструкции, которые, несомненно, должны быть учтены при изучении правовых основ деятельности ГУМЗ и его органов и могут быть полезными на современном этапе развития уголовно-исполнительной системы.

Московский тюремный инспектор 17 августа 1917 г. в своем циркуляре № 35 сообщал начальникам мест заключения города Москвы: «Предлагаю начальникам мест заключения предоставить свои замечания по содержанию существующей тюремной инструкции в одном из ближайших заседаний тюремной инспекции и администрации, с тем, чтобы при выработке новой инструкции иметь материал людей опыта и жизни» [20].

Исходя из сообщения можно говорить, что ГУМЗ при выработке новой инструкции полагалось на практический опыт служащих, учитывало их интересы, что, несомненно, является весьма ценным, так как отражается на качестве нормативного правового акта. Это еще раз подчеркивает либеральный характер преобразований того времени.

При этом следует сказать, что ситуация в регионах в местах заключения складывалась неоднозначно, существовало множество проблем в организации режима и условий исполнения наказаний в связи с изменением общего курса карательной политики страны и бедственным состоянием многих мест заключения после революционных событий февраля 1917 г.

Особое внимание хотелось бы уделить впервые вводимым в научный оборот архивным материалам о пересмотре Общей тюремной инструкции 1915 г. в Нижегородской губернии. Работа по пересмотру инструкции была проделана огромная. Поступали проекты, предложения и пожелания по пересмотру действующей Общей инструкции 1915 г. от многих начальников тюрем, прокурора

окружного суда, тюремных врачей, тюремных священнослужителей.

От прокурора Нижегородского окружного суда 21 мая 1917 г. поступило прошение Нижегородскому комиссару подвергнуть обсуждению компетентных лиц утвержденную 28 декабря

От начальника Семеновской тюрьмы 29 июля 1917 г. поступили пожелания об употреблении положений инструкции: «Со своей стороны могу высказать на основании опыта из жизни, что новая инструкция закрепляла бы не только одни идеалы, а реальную современную жизнь» [22].

Начальник Лукояновской тюрьмы в своем прошении к рапорту от 31 июня

Им предлагалось допустить:

- приношение припасов всем без различия содержащимся в местах заключения от родственников и от посторонних лиц, как при свиданиях, так и в другое время (ст. 188);

- получение чинами тюремной администрации чаевых денег для распределения арестантам без отчисления долей в пользу казны и тюрьмы (ст. 236);

- в тюремные библиотеки книги, газеты, журналы любого содержания, за исключением такого печатного материала, который способен развращающим образом влиять на заключенных (ст. 253).

- к свиданию с арестантами всех вообще категорий более одного-двух лиц по усмотрению начальника места заключения (ст. 265);

- приобретение и принятие в подаяния кроме упомянутых съестных припасов других продуктов по усмотрению начальников мест заключения (ст. 192).

Разрешить:

- периодические издания к выдаче для чтения арестантам по выходу их в свет (ст. 259);

- свидания арестантам всех категорий, как с членами семьи и родителями, так и с посторонними лицами (ст. 263);

- принимать подаяния для всех арестантов и для отдельных лиц и групп в виде съестных припасов и денег на их покупку (ст. 189).

Отменить:

- ограничение суммы денег, необходимой для выписки съестных припасов, необходимых для личной надобности для арестантов всех категорий (ст. 193) [24].

От начальника Нижегородской 1 губернской тюрьмы 27 августа Нижегородскому губернскому тюремному инспектору был представлен проект изменения некоторых статей Общей тюремной инструкции [25].

Предлагалось внести изменения в главу VI (занятие арестантов работами), а именно:

- обязать заниматься работами заключенных во время следствия и суда, с предоставлением им права свободного выбора работ. При этом они освобождаются от работы на все время, которое необходимо для подготовки к защите на следствии и суде (ст. 221);

- исключить из числа арестантов, не обязанных по закону работать:

- рабочий день установить продолжительностью 8 часов, за исключением времени, необходимого на обед и школьные занятия (ст. 223);

- оплату труда хозяйственных рабочих производить из соответствующих сметных назначений (ст. 228);

- для большего использования продуктивного труда установить сверхсрочные и праздничные работы с тем, чтобы плата за таковые поступала в пользу арестантов в размере 80 %, а остальные 20 % отчислять на накладные расходы (ст. 236).

Внести изменения в главу VIII «Сношения арестантов с внешним миром», а именно:

- желательно разрешение свиданий арестантам всех категорий не только с родственниками, но и с посторонними лицами (ст. 263);

- ограничения по отношению к арестантам каторжного разряда нежелательны (ст. 265);

- арестантам каторжного разряда желательно давать свидания 1 раз в неделю (ст. 267);

- разрешить всем арестантам переписываться не только с родственниками, но и с посторонними лицами (ст. 291).

Внести изменения в главу IX «Исправительно-дисциплинарные меры», а именно:

- необходимо исключить слова, касающиеся применение телесных наказаний и темного карцера (ст. 303, 306, 310) [26].

Довольно продуктивные предложения и пожелания по изменению ряда статей Общей тюремной инструкции 1915 г. сделал начальник Семеновской тюрьмы. Свои предложения он направил в Нижегородскую тюремную инспекцию 12 августа 1917 г. [27].

Суть их заключалось в следующем:

- в ст. 6 инструкции необходимо разъяснить каждому заключенному и чинам стражи смысл цели содержания заключенных — исправления;

- в соответствии с принципами нового строя команду «шапки снять» отменить (ст. 124);

- в ст. 133, 134 необходимо разъяснить, какие документы могут служить к приему в место заключения разных категорий арестантов, кроме судебных приговоров и постановлений;

- нежелательным в местах заключения является учреждение

арестантских старост, которые захватным правом влезают во все отрасли тюремной жизни (ст. 170);

- изложить ст. 172 в следующей редакции: «Начальники мест заключения указывают заключенным в местах заключения место и время курения табака, а в других местах курение запрещается».

Были доведены до сведения и личные наблюдения начальника Семеновской тюрьмы, которые предлагалось учесть при внесении изменений в ст. 185, 187 инструкции. «Магометане, евреи не употребляют свиного мяса и тяготятся пищей приготовленной в общем котле. Лица христианского вероисповедания тяготятся однообразием мясной пищи, отсутствием свиного сала. В связи с этим возникают сильные недовольства среди заключенных [28].

Вследствие неблагоприятной обстановки в стране правотворческая деятельность по разработки новой Общей тюремной инструкции прекратилась. Старая же Общая тюремная инструкция не урегулировала многие вопросы организации тюремного дела. Так, например, инструкция не определяла, какие именно беспорядки, сопротивления и буйства дают право пускать в ход оружие против арестантов. Неурегулированность данного вопроса вызывало сложность в подавлении очагов бунтов, побегов заключенных в различных регионах страны, обостряло кризис тюремной системы государства. Несмотря на это, по сравнению с предшествующими нормативно-правовыми актами, регламентирующими деятельность учреждений тюремной системы России — «Устава о содержании под стражей» и «Устава о ссыльных» в Общей тюремной инструкции 1915 г. — наблюдалось присутствие элементов либеральных преобразовании, введенных после революции 1905-1907 гг., а также Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. Поэтому прогрессивные начинания, заложенные в Общей тюремной инструкции 1915 г. , послужили причиной ее действия с определенными исключениями в первые годы советской власти, оказав заметное влияние на содержание соответствующих нормативно-правовых актов, принятых после Октябрьской социалистической революции 1917 г.

Следует отметить, что тенденция заимствования законотворческого опыта царской России и Временного правительства проявилась и в ряде разработанных советской властью проектов уголовных законов. Одним из ярких примеров этому является проект Советского уголовного уложения, разработанный Наркомюстом к началу 1918 г. В его основу было положено Уголовное уложение 1903 г. К сожалению, на практике Советское уголовное уложение не применялось и, вероятно, в том числе потому, что было критически воспринято большевиками [29, с. 833; 30]. Так, по поводу данного Уложения Д. И. Курский писал, что была предпринята попытка «сочетать противоестественным браком пролетарскую демократию с буржуазной демократией». Как отмечает В. А. Рыбаков, нормы старого законодательства, прежде всего уголовного и гражданского, которые согласовывались с классовой политикой подавления противников пролетариата, применялись советской властью, ставились на службу революционной законности [13, с. 18].

Таким образом, преемственность дореволюционных нормативных правовых актов в советском законодательстве и в правой системе Временного правительства зависела от политических устремлений власти в тот или иной исторический период.

Подведем итог.

осуществлялась разработка нормативного правового акта, регламентирующего порядок исполнения наказания в местах заключения.

их интересы, а также выявлялись проблемы, с которыми они сталкивались, с учетом особенностей регионов, где находились тюремные учреждения.

Опыт разработки правового обеспечения режима и условий исполнения наказаний в период деятельности Временного правительства может быть не только заимствован, но и должен быть исследован: это представляется актуальным для успешного реформирования современной российской уголовно-исполнительной системы с учетом интересов ее сотрудников.

Литература

Архипов, С. В. Министерство юстиции России: основные направления деятельности в межреволюционный период 1917 года (историко-правовое исследование) : дис. ... канд. юрид. наук. — Коломна, 2001.

Бомбергер, И. И. Тюремная система России в условиях революционного кризиса 1917 г. : дис. ... канд. ист. наук. — М., 2007. ГАРФ. — Ф. 7420. — Оп. 1. — Д. 122. — Л. 48. Гернет, М. Н. История царской тюрьмы. Т. 1-5. — М., 1951-1956. Герцензон, А. А. Карательная политика и уголовное законодательство Временного правительства // Советское государство и право. — 1941. — № 2. Детков, М. Г. Тюрьмы, лагеря и колонии России. — М.: Вердикт-1М, 1999. Ефремова, К Н. Министерство юстиции Российской империи 1802-1917 гг.: Историко-правовое исследование. — М., 1983.

Зубков, А. И., Калинин, Ю. И., Сысоев, В. Д. Пенитенциарные учреждения в системе Министерства юстиции России. История и современность. — М.: НОРМА, 1998.

Курский, Д. И. Избранные статьи и речи. — М., 1948.

Сведения об авторе

Петров Антон Михайлович: Владимирский юридический институт ФСИН России (г. Владимир, Российская Федерация), преподаватель кафедры управления и административно-правовых дисциплин юридического факультета. E-mail: Antosharusin@rambler.ru

Information about the authors

Petrov Anton Mikhailovich: VLI of the FPS of Russia (Vladimir, Russian Federation), lecturer of the Chair of Management and Administrative-Law Disciplines. E-mail: Antosharusin@rambler.ru