Спросить
Войти
УДК 93/94(09) Б01: 10.22378/2313-6197.2017-5-4.866-920
КРЫМСКОЕ ХАНСТВО, РЕЧЬ ПОСПОЛИТАЯ И РОССИЙСКОЕ
ГОСУДАРСТВО В 1524-1571 ГГ.: ПОСОЛЬСКАЯ ПЕРЕПИСКА ИЗ АРХИВА ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО1
К.Ю. Ерусалимский
Российский государственный гуманитарный университет Москва, Российская Федерация kerusalimski@mail.ru
Цель: провести источниковедческое исследование и подготовить к публикации новонайденную и малоизвестную переписку Великого княжества Литовского с Крымским ханством.
Материалы: списки посольских посланий и миссий из рукописи ВШИйека кз. С7айогу8к1сЬ w Krakowie. №2893.
Новизна: предложены и уточнены датировки посольской переписки Великого княжества Литовского с Крымской ордой в 1524-1571 гг. Обнаружены новые данные о походах крымских ханов на Московское государство за тот же период.
Результаты: в рукописи Библиотеки Чарторыйских № 2893 содержится переписка крымско-казанских Гиреев с королями Короны Польской и Великого княжества Литовского в переводе на русский язык («просту мову»). Подборка писем восходит к архиву Радзивиллов и датируется, согласно приведенным в статье аргументам, 1524-1571 гг. К этой переписке примыкает подборка писем из фонда Варшавского Главного архива древних актов, ф. Архив Радзивиллов, отд. 2, № 3294. В статье пересмотрена датировка этих копий и предложено новое понимание их адресантов. Отправителями являются Сахиб-Гирей (королю Сигизмунду I около 1521-1524 гг., за июнь - июль 1530 г., за сентябрь - октябрь 1537 г.), Сафа-Гирей (два послания Сигизмунду I, весна - лето 1524 г.), Амин-Гирей-Салтан (Сигизмунду I за сентябрь -октябрь 1537 г.) и Сигизмунд I Старый (хану Сахиб-Гирею за конец декабря 1537 г. -начало января 1538 г.). Особый комплекс писем в составе кодекса из Библиотеки Чарторыйских представляет не вошедшая в канцелярские посольские книги Великого княжества Литовского деловая корреспонденция хана Девлет-Гирея I с Сигизмундом II Августом в связи с походом крымского войска на Московское государство. В статье предлагается датировка этих материалов и анализ содержащейся в них информации (послание Сигизмунду II около 5 апреля 1571 г. и посольство около 5 июля 1571 г.). В Посольских счетах Королевской Казны Варшавского архива обнаружен список разоренных ханом 27-ми городов Московского государства, составленный с пропагандистской целью, отражающий движение крымского войска к Москве и перечисляющий те города с уездами, которые были разорены после сожжения Москвы 24 мая 1574 г.
Для цитирования: Ерусалимский К.Ю. Крымское ханство, Речь Посполитая и Российское государство в 1524-1571 гг.: Посольская переписка из архива Великого княжества Литовского // Золотоордынское обозрение. 2017. Т. 5, № 4. С. 866-920. Б0!: 10.22378/2313-6197.2017-5-4.866-920
© Ерусалимский К.Ю., 2017
CRIMEAN KHANATE, POLISH-LITHUANIAN COMMONWEALTH AND
RUSSIAN STATE IN 1524-1571: THE DIPLOMATIC CORRESPONDENCE FROM THE ARCHIVE OF THE GRAND DUCHY OF LITHUANIA
K.Yu. Erusalimskiy
Russian State University for the Humanities Moscow, Russian Federation kerusalimski@mail.ru
The manuscript of the Czartoryskis& Library in Krakow № 2893 contains, among other sources, the correspondence of the Crimean-Kazan Gireys with the kings of Polish Crown and Grand Duchy of Lithuania in Ruthenian translation ("prosta mowa"). The collection of letters springs from the Radziwills& archive and can be dated back to 1524-1571 based on the reasons outlined in this article. The manuscript from the Warsaw Main Archive of the Ancient Acts (Radziwills coll., part II, № 3294) contains a part of the same correspondence, which is present in the Czartoryski manuscript № 2893. The author reinterprets the historical context of the Warsaw manuscript. The senders of the letters are Sahib-Giray (to Sigismund I, 1st: ca. 1521-1524, 2nd: June-July 1530, 3rd: September-October 1537), Safa-Giray (two letters to Sigismund I, spring or summer of 1524), Amin-Giray-Saltan (a letter to Sigismund I, September-October 1537) and Poland&s King Sigismund I the Old (to Khan Sahib-Giray at end of December 1537 or the beginning of January 1538). The latest-dated part of the Polish-Lithuanian and Crimean-Kazan correspondence in the Czartoryski manuscript contains the materials of Devlet-Giray&s diplomatic correspondence with Sigismund II Augustus, which sheds a new light on the Crimean march against the Muscovite state in 1571. These materials are contextualized and studied with respect to the new information they may provide on the history of Russian-Crimean relations (letter to Sigismund II ca. April 5, 1571 and Ardy-Berdey&s embassy ca. July 5, 1571). The author found a list of 27 towns devastated by the khan during the war against Moscow recorded in the embassy accounts of the Polish Royal Treasury at the Warsaw Archive. It was composed as a means of propaganda, but it reflects the marching route of the Crimean troops to Moscow and the ravaging of other Russian districts after Moscow had been burned on May 24, 1574.
For citation: Erusalimskiy K.Yu. Crimean Khanate, Polish-Lithuanian Commonwealth and Russian State in 1524-1571: The Diplomatic Correspondence from the Archive of the Grand Duchy of Lithuania. Zolotoordynskoe obozrenie=Golden Horde Review. 2017. Vol. 5, no. 4, pp. 866-920. DOI: 10.22378/2313-6197.2017-5-4.866-920
В Краковской Библиотеке князей Чарторыйских хранится рукопись под названием «Сборник военных и трибунальских актов, относящихся к русским землям 1554-1790 гг.»2, представляющая собой конволют, в составе которого до нас дошли уникальные источники. Прежде всего - материалы посольских миссий между Крымской и Казанской ордами и Великим княжеством Литовским за время правления Сигизмунда I Старого. Они отражают не только крымско- и казанско-литовские отношения, но также расстановку сил в степ2 Biblioteka ks. Czartoryskich w Krakowie (далее - BCz). № 2893 V. Zbiör akt trybunalskich i wojskowych dotycz. ziem ruskich z lat 1554-1790. 330 s. Далее в тексте статьи принимаем сокращение для данной рукописи - БЧ № 2893. Большую помощь при работе с рукописью мне оказал Г. Лесмайтис, за что выражаю коллеге благодарность.
ных ордах и отношение степных правителей и польско-литовского монарха к Великому княжеству Московскому3. Еще один комплекс крымско-татарской переписки в данной рукописи - рутенский перевод посланий и посольского наказа крымского хана Девлет-Гирея I польскому королю Сигизмунду II Августу4. Этот источник сохранил свидетельства хана Крымской орды о подготовке похода его войска против Ивана IV, самом походе и сожжении Москвы в мае 1571 года. Это один из немногих памятников крымско-польской посольской переписки, раскрывающий ряд слабо освещенных особенностей дипломатических отношений между двумя крупными восточноевропейскими государствами. Наконец, и на этом мы также остановимся в данной статье, материалы посольства Девлет-Гирея к королю Сигизмунду освещают интересы Крыма в международной ситуации кануна битвы при Лепанто и показывают степень участия литовской дипломатической службы во внешней политике Польско-Литовского государства, воссоединившегося в 1569 г. в Речь Посполитую.
Обратимся к рукописи, в составе которой обнаружены послания и посольская реляция (наказ) крымского хана польскому королю. Рукопись - кодекс-конволют. Переплет (высота - ширина - толщина кодекса по крышкам) 407245-45 мм из цветного картона и белой кожи на корешке. Корешок первоначально на 6 клеточек (ныне сохранилось 5 верхних). Низ корешка книги оторван. Во второй вклейка 62-57 мм из красной кожи с золотым тиснением и надписью: «Русские трибунальские и войсковые 1554-1790 гг.» ("Ruskie / trybunalskie / i / wojskowi / 1554-1790"). В 4-й белая бумажная бирка 15-35 мм с надписью черными чернилами: «2893». Этот же номер на лицевой стороне припереплетного л. [I]i в правом верхнем углу с печатным номером отделения «V». В левом верхнем углу оборота верхней крышки белая бумажная бирка 28-41 мм с печатным: "A. BINANT / 5 et 7, Rue de Cléry / A PARIS". На л. 13 (на первом подшитом деле) штемпель Библиотеки Чарторыйских 45-12 мм, прописью: «Из архива князя воеводы Ад.-Е. Чарторыйского» ("Z archiwum x. w-dy / Ad. J. Czartoryskiego"). Пагинация в кодексе библиотечная сплошная, охватывает листы, подшитые в начале кодекса (с. 1-11), но не охватывает при-переплетных листов. Таким образом, всего в рукописи два защитных листа переплета [I]1 и [I]2 и 329 страниц «россыпи» основного блока.
Акты в разное время реконструировались подклейками. Материалы переписки и посольства Девлет-Гирея подшиты после папки-«фасцикула» "A 31 Fasc. 4 Publicznych" и содержат особую нумерацию дел XVI в. кириллицей в левом верхнем углу на первом листе каждого дела: «Первыи» (с. 31), «Другии» (с. 33). Третье дело на с. 35 не пронумеровано. Все дело охватывает 4 л. на с. 31-38. Их отличает единство формата в составе разноформатных листов кодекса: 315-211 мм. На с. 38 номер дела тот же, что и в предыдущей подшивке, сверху вниз по правой стороне страницы от верхнего поля: "Ad № 31. Fasc. 4. Publicznych". По центру здесь же: «От царя татарского копии
писем Королю Августу» ("Od cara tatarskiego / copie listow do Krola Augusta", на каждой строке почерк особый).
Разделы рукописи на с. 19-36 по времени возникновения бумаги и почеркам представляют собой два несходных комплекса. На листе с номерами страниц 19-20 и 29-30 водяной знак Вепрь (просматриваются 2 уха, 2 усика, сзади 2 кружка, морда вытянутая). Сходный вариант: Лауцявичюс № 3666. -1535 г.5 На с. 27-28 знак Корона под крестом, близкий к: Пиккард № 52690. -1566 г.; № 52433. - 1572 г. На с. 31-32 знак Jelita ок. 36 мм, близкий к: Лауцявичюс № 1512. - 1581 г. и Синярская-Чаплицкая № 338. - 1571 г.; № 339. -1571, 1574, 1577, 1578 гг.6
На с. 19-36 три почерка, все - рутенская деловая скоропись XVI в.: 1-й -с. 19-24, 2-й - 25-28, 3-й - 31-36. На с. 18 есть обозначение иного шифра, по внутреннему полю: "A. 7 Fasc. 4 Publicznych". При этом по центру особым почерком XVI или XVII в. написано в 3 строки (текст перевернут на 180 градусов по отношению к основному тексту): «Копия посольства от Князя Московского к Его Королевской Милости, чтобы сестру воеводы Волосского и митрополита его отпустил в Москву» ("Kopiia od X Moskiewskie-o poselstw do Je-o Kro- M aby sio/sthry Bohdana woiewody Woloskie-o y mithropolithu / iego do Moskwy wypuscil"). Эти записи относятся к рутенской копии грамоты Ивана Грозного ноября 7085 (1576) г. на с. 15-16 и показывают, что данный раздел современной рукописи первоначально хранился в особой папке. Сразу после материалов «Посольства» особое дело на с. 39-42 - послание Сигиз-мунда II Августа подчашему, справце Троцкого воеводства, державце васи-лишскому и белицкому Миколаю Радзивиллу 3 февраля 1550 г. - оригинал, хранившийся в особой папке (на с. 42 по верхнему полю, запись на 180 градусов к основному тексту): "№ 10. Fasc. 7 Publicznych".
На основе представленного описания можно реконструировать предысторию рукописи. Кодекс Библиотеки Чарторыйских, как уже сказано, представляет собой конволют из разноформатных листов, сшитых «русских» дел под поздним переплетом. Под «русскими» делами понимается подборка текстов, написанных на кириллице. Очевидно, как и многие другие рукописи-сборники из собрания князей Чарторыйских, данная книга возникла как целое значительно позже времени создания содержащихся в ней документов. Шифр "№ 31. Fasc. 4. Publicznych" является знаком происхождения рукописи из архива Радзивиллов. В той же подборке хранились грамоты кн. А.И. Ногтева Суздальского воеводе С.М. Пацу 1572 г., остающиеся до сих пор в фонде Радзивиллов Варшавского архива и - одна из них - в Собрании пергаменных документов того же Варшавского архива. Их старые номера в рамках «Фас-цикула 4 Публичных дел» - 13, 16, 17, 24 и 29. Они предшествуют номерам татарских материалов из изучаемой рукописи7. В конволюте БЧ № 2893 также хранятся два столбца переписки кн. А.И. Ногтева Суздальского. Один из
них является окончанием столбца 8ирр1. № 39 (1а) (AR. Dz. II. № 3338)8, а второй - видимо, фрагментом какого-то «Обидного списка», составленного не ранее конца октября 1571 г.9 В других частях изучаемой рукописи Р. Яворский обнаружил ряд номеров из фасцикула 58 той же подборки «публичных дел». Это тоже лишь фрагменты некогда единой папки, другие номера из которой в рукописях Курницкой библиотеки №№ 1535 и 1536 из собрания Т. Дзялынского [41, s. 94. Ргеур. 22].
Архивные маркеры позволяют сделать вывод, что копия перевода татарских материалов в сборнике БЧ № 2893 была выполнена для канцлера Великого княжества Литовского виленского воеводы Миколая Юрьевича Радзи-вилла Рыжего [53; 39].
Фрагменты Архива Радзивиллов, вошедшие в состав рукописи БЧ № 2893, еще в первой половине XIX в. представляли собой россыпь отдельных листов и тетрадей. В таком виде они до 1810 г. были украдены из Несвижского архива библиотекарем Доминика Радзивилла Кайетаном Квят-ковским и к сентябрю 1813 г. или вскоре после этого проданы Адаму-Ежи Чарторыйскому с условием допуска к ним лично Квятковского для исторических исследований. Другие несвижские материалы тайно проданы Квятков-ским Титусу Дзялынскому и хранятся вплоть до наших дней в родовом замке Дзялынских в Курнике под Познанью [41, s. 92-94].
После революции 1831 г. собрание рукописей Чарторыйских было эвакуировано из Пулав и хранилось в Отель Ламбер в Париже (упомянутый на обороте верхней крышки рукописи А. Бинан - парижский переплетчик). Переплет, выполненный с использованием обрывков старых рукописей, осуществлен между 1838/9 - 1872 гг. под руководством А.-Е. Чарторыйского либо Владислава Чарторыйского. Проводили работы библиотекари - вероятно, Д. Ростковский (не ранее 1848 г.) или А. Рутковский (не ранее 1855 г.)
[50; 51]10. По всей видимости, создание переплета и БЧ № 2893 не могло состояться ранее 1848 г. В 1872 г. рукописи были вывезены из Парижа. В библиотеку Чарторыйских в Кракове БЧ № 2893 вернулась в 1874-1876 гг. через Курник и Сенявы вместе с другими парижскими рукописями Чарторыйских [см. также: 41, s. 92]11. В 1960-1961 гг. рукописи Музея Чарторыйских были перевезены в новое здание библиотеки на ул. Св. Марка 17, где находятся по настоящее время [49]. За время бытования сборника БЧ № 2893 к нему обращались лишь немногие ученые. Открыл его, по словам Р. Яворского, М.В. Довнар-Запольский, а впервые опубликовал один документ из его состава Д.И. Довгялло [2, с. 1-5; ср. рец.: 35, s. 357-361. Об этом см.: 41, s. 94. Przyp. 23]. В наши дни сборник вызвал широкий интерес польских историков-специалистов по переписке короля Сигизмунда II Августа с литовскими магнатами, казачеству и другим проблемам - И. Грали, М. Яницкого, Р. Яворского, К. Лопатецкого [см. также: 41; 48, s. 44. Przyp. 88; s. 193-195, 217-218 et al.; 52, s. XLI, XLVII, L-LI, LV-LVI et al.].
В числе прочих материалов в рукописи БЧ № 2893 сохранились копии с посланий Сахиб-Гирея, Амин-Гирея Салтана, казанского хана Сафа-Гирея и короля Сигизмунда I Старого Сахиб-Гирею (с. 19-24) и рутенские копии переписки Ивана IV с торопецкими воеводами князем Иваном Ивановичем Барбашиным, Дмитрием Семеновичем Воронцовым и Василием Петровичем Борисовым (с. 25-28). Переписка Ивана IV с воеводами обозначена была особым образом по нижнему полю в конце раздела: «Московское дело, когда строили Велиж» ("Sprawa Moskiewska kiedy Vieliz budowali") (с. 28). В нынешнем виде татарские дипломатические материалы как бы разделены «справой московской», оказавшейся между перепиской с Сахиб-Гиреем и т.д. с одной стороны, и материалами посольства к Сигизмунду II Августу - с другой. Почерк в каждой из этих трех частей особый. Впрочем, судя по сходству водяного знака бумаги, материалы предшествующие «Посольству» (на с. 1928) могли быть составлены примерно в одно время.
Кодикологические данные позволяют представить бытование публикуемых текстов следующим образом. Материалы третьей части «татарской и московской переписки» составляют отдельный блок-папку и состоят из послания хана Девлет-Гирея королю Сигизмунду II Августу, «слова» хана к королю и посольской речи Арды-Бердея (Арды-Бердыя, Тарибердия), подготовленной к аудиенции у короля. Эта подшивка - копия перевода с тюркского языка, выполненного современным писарем. Водяной знак данного сегмента в составе кодекса позволяет предположить, что перед нами рукопись 1570-х гг., несильно отстоящая по времени от момента создания перевода. Язык всех казанско-крымских посланий рутенский, то есть это русский язык Короны Польской и Великого княжества Литовского, который в науке иногда называют староукраинским или старобелорусским. Судя по старательности почерка и отсутствию существенных исправлений, перед нами чистовая ко10 Благодарю директора архива и рукописного собрания Библиотеки Чарторыйских в Кракове Я. Новака за консультацию.
пия перевода с тюркского. Нет данных, чтобы ответить на вопросы, где именно и кем осуществлен перевод.
Подборка переписки между польскими и крымскими суверенами свидетельствует о том, что в канцелярии М.Ю. Радзивилла был подготовлен небольшой сборник, посвященный отношениям короля Сигизмунда I Старого с Казанью, Крымом и Москвой. Возможно, в первоначальном виде объем этого сборника был шире12. К архиву Радзивиллов относится и опубликованный Д.А. Мустафиной, Д. Ващуком, а позднее переизданный И. Гралей и Ю.М. Эскиным комплекс «казанской переписки» из Варшавского архива -рутенский перевод писем, предположительно отправленных казанским ханом Сафа-Гиреем королям Сигизмунду I Старому и Сигизмунду II Августу13. Нельзя принять вывод Д.А. Мустафиной, что «грамоты Сафа-Гирея» относятся к Литовской Метрике и происходят непосредственно из великокняжеской канцелярии.
Послания предшественников Девлет-Гирея, как и его послание польскому королю, посвящены войнам с московскими правителями. Д.А. Мустафина предположила, что четыре «послания Сафа-Гирея» Сигизмунду I и Сигизмунду II, обнаруженные в ВА № 3294, относятся к периоду не ранее апреля 1538 г. и не позднее августа 1545 г.
Д. Ващук иначе датировал период возможного возникновения писем из ВА № 3294, сузив его до апреля - декабря 1538 г. Выводы исследователя основаны исключительно на отнесении филиграни списка к точной дате другого документа со сходным водяным знаком, обнаруженного исследователем в Варшавском архиве: «7 ноября 1538 г.». Эту дату Д. Ващук использует как terminus для всех переизданных им вслед за Д.А. Мустафиной источников. И датировка бумаги Варшавской рукописи, и построенный на ней вывод о времени возникновения текстов крайне уязвимы14. Знак рукописи ВА № 3294 не идентичен опубликованному в альбоме Э. Лауцявичюса15, зато идентичен варианту «татарской переписки» рукописи БЧ № 289316. Близкие варианты, как указали Ю.М. Эскин и И. Граля, в альбоме Ш. Брике датированы 1526 и 1542-1547 гг. [38, s. 202]. Таким образом, следует предварительно датировать
искомый бумажный знак максимально широко, по меньшей мере - со второй половины 1520-х до второй половины 1540-х годов.
Оспаривая точки зрения Д.А. Мустафиной и Д. Ващука, Ю.М. Эскин и И. Граля исходят из предположения, согласно которому в первом послании Варшавской подборки упомянуты события, последовавшие за «дворцовым переворотом» в Казани 25 сентября 1535 г., - приход к власти Сафа-Гирея и Московская война Гирея. Датировки post quem письма, по мнению этих исследователей, относятся к 6 января 1536 г. (сожжение казанцами Балахны) и 15 января 1537 г. (осада Мурома). Более поздние события, выходящие за хронологические рубежи зимы - весны 1537 г., по их мысли, в переписке не упоминаются. Общая датировка всей Варшавской подборки перенесена Ю.М. Эскиным и И. Гралей на зиму - весну 1537 г. [38, s. 196-198].
Все названные авторы и ряд исследователей, вскользь упомянувших «переписку Сафа-Гирея», убеждены в том, что комплекс писем из Архива Радзи-виллов представляет целостную подборку, которая поддается датировке в рамках узкого исторического периода17. Однако, на мой взгляд, у нас нет достаточных оснований видеть в чистовой копии из архива Великого княжества Литовского ни единое целое, ни сборник писем за время правления одного Сафа-Гирея. Кроме того, до сих пор не нашли удовлетворительных ответов вопросы, которые неизбежны при датировании посланий. Среди них - почему Сафа-Гирей начинает рассказ о победах над Москвой со своего малолетства в Перекопской орде, то есть событий многолетней давности, если слова казанского хана пишутся во второй половине 1530-х годов? Кто такие «мурза Мамай» и его дети? К какому времени относится казанско-нагайско-астра-ханский союз против Москвы, упоминаемый во втором послании Варшавской рукописи? Когда старостой городенским был «пан Юрий» из третьего письма? Ответы помогут точнее датировать послания ВА № 3294 и связать их с более широким дипломатическим контекстом.
Документы краковского манускрипта, предшествующие посольским записям за 1571 г., составляют еще одну особую подборку, сходную с варшавскими копиями. Нельзя исключать, что рутенские переводы «грамот Сафа-Гирея» могли быть скопированы около того времени, когда в канцелярии Великого княжества Литовского собирались сведения о взаимоотношениях крымских и польских суверенов. Сходство водяных знаков на уровне идентичности показывает, что татарские «ярлыки» в рукописях ВА № 3294 и БЧ № 2893 представляют собой две части одного комплекса, который примыкает к материалам посольства Девлет-Гирея 1571 г. и, по всей видимости, на каком-то этапе составлял единство с этими материалами. Чтобы ответить
на вопрос о связи названных «ярлыков» с татарской документацией 1571 г., необходимо обратиться к содержанию грамот Варшавского архива и Библиотеки Чарторыйских и попытаться вписать их в историю польско-ордынской дипломатии.
В подборке ВА № 3294 Сафа-Гирей является отправителем только первого послания (с. 1-4). Д.А. Мустафина, а вслед за ней и Д. Ващук, некритично относят слова «От Сапкирея царя» после формулы «Лист писан у Казани» к эсхатоколу первого послания, что вступает в прямое противоречие не только с финальной формулировкой последующего послания, завершающегося словами «Писан у Казани», но и с написанием имени хана. В протокольных словах первого послания оно читается «Сафа Кгирей», тогда как в остальных письмах имя адресанта пишется иначе: «От Сапкгирея цара слово». Это имя Д.А. Мустафина и Д. Ващук толкуют как особое написание имени хана Сафа-Гирея (у Д. Ващука: «Сафи-Гирея»). Согласно Ю.М. Эскину и И. Грале, переписчик ошибочно обозначил этим именем именно Сафа-Гирея. С этим трудно согласиться. Трехкратная ошибка маловероятна, но даже теоретически возможна только в случае, если доказано, что перед нами именно ошибка, а не точное воспроизведение имени другого крымского династа - хана Са-хиб-Гирея [38, s. 207. Przyp. 52].
В первом послании из подборки речь идет, по всей видимости, действительно о Московских походах самого начала правления Сафа-Гирея, когда он мог еще обращаться к польскому королю как юный казанский правитель, ожидая от него поддержки против Москвы. Начало эпопеи в его рассказе относится еще ко времени, когда Сафа был царевичем «у в Орде Перекопской» [38, s. 203]. И подразумеваются события не 1535-1537 гг., как полагают Ю.М. Эскин и И. Граля, а весны 1521 - весны 1523 г., когда Сафа еще не был казанским ханом. В 1521 г. восстание в Казани привело к власти Гиреев. Московский ставленник Шах-Али вместе с женой бежал из Казани [23, с. 37; 25, с. 269; 26, с. 401; 27, с. 310], и Сафа мог позднее думать, что своего противника Гиреи «згубили» [38, s. 204]. В плен были взяты «великого князя послы и гости», а в 1523 г. «царь Саипп-Гирей в Казани... посланника великого князя Василья Юрьевичя Поджегина уби» [23, с. 43; 25, с. 270; 26, с. 402; 27, с. 310, 312]18. О чем и вспоминает Сафа: «Послов есми московских казал по-имати и до казни посажати, а инших велел есми потратити и землю есми его взял» [38, s. 204].
В Москве позже узнали о союзе Гиреев с Ягеллонами, и в Шумиловском списке Лицевого свода появилась повесть «О лукавом соединении кралеве с Крымским» [23, с. 37-43]. Упоминаемые в письме военные действия находят параллели в сообщениях русских источников о нашествии Мухаммед-Гирея на владения великого князя московского в 1521 г. и последущих войнах, исключая военную кампанию, закончившуюся неудачной для Сафа-Гирея битвой на р. Свияге в августе 1524 г. [23, с. 44; 25, с. 270-271; 26, с. 403. См. также: 32, с. 75-77].
Письмо Сафа-Гирея завершается новостью о том, что Казанская орда только что присягнула ему, и предложением продолжить военный союз с королем. Таким образом, Сафа-Гирей, впервые в качестве казанского хана, подчеркивал своим письмом Сигизмунду Старому верность военному союзу Гиреев с Ягеллонами и готовность после своего прихода к власти в Казани продолжать антимосковскую политику. Вся совокупность приведенных аргументов позволяет сформулировать новую датировку первого письма Варшавской переписки: весна - лето 1524 г. Один факт как будто противоречит этому выводу. В письме упомянута помощь астраханского хана, который назван по имени «Авдрагман царь». Как предполагают Ю.М. Эскин и И. Гра-ля, подразумевается Абдул-Рахман (в русских источниках - Абдыл-Рахман), правивший в Хаджи-Тархане в 1533-1537 и 1539-1545 гг. [38, s. 206. Ргеур. 43]. Если наша датировка верна, то приход на подмогу Сафа-Гирею 1 тыс. воинов от Абд ар-Рахмана (Авдрагмана) следовало бы, по логике повествования, отнести ко времени, несильно отстоящему от даты составления письма. Абд ар-Рахман, согласно другим известным источникам, занимает астраханский трон не ранее 1533 г. До него ханами на Хаджи-Тархане были Абд ал-Керим, Джанибек, Хусейн, Шейх-Ахмед, Касим, Ислам-Гирей и Аккубек. Впрочем, при нашем уровне знаний об астраханских правителях нельзя исключать, что в короткое междуцарствие между Джанибеком и Хусейном или в предполагаемый период правления одного из них кто-то еще мог занимать трон на Нижней Волге19.
Имя Сафа-Гирея в начале подборки не вызывает сомнений, а финальными словами первого послания следует считать: «Лист писан у Казани»20. Последующие слова (имя хана) механически присоединены в копии к данному письму и относятся ко второму письму, а его отправитель - не Сафа, а Сахиб-Гирей, также правивший в Казани, но в 1521-1524 гг., а затем перебравшийся в Стамбул и в 1532-1551 гг. занимавший крымский престол21.
Во втором послании (с. 4-5) хан обращается к королю Сигизмунду I Старому с просьбой оказать финансовую помощь на организацию похода. Следовательно, можно датировать послание временем, непосредственно предшествующим самому походу. Однако речь идет о событиях, в которых приняли участие сын ногайского мурзы Мамай и тысяча воинов от астраханского хана. Из официальной русской летописи можно узнать, о каких событиях идет речь. Под 10 июля 1530 г. говорится о походе великого князя на Казань. При этом хан Сафа-Гирей предпринял ответные действия: «И царь казанский Са-фа-Кирей со всеми казаньскими людми, - к ним же прииде на помощь из
Ногай Мамай, мырзин сын болшей, со многими людми да Яглыч-князь со многими людми и Азтороканские люди» [23, с. 47; 25, с. 273; 26, с. 406; 27, с. 312]22. По всей видимости, информация, сходная с текстом второго послания из подборки ВА № 3294, стала известна и в Москве. Данное письмо следует отнести к самому кануну Московско-Казанской войны 1530 г. При этом роль Сахиб-Гирея в походе 1530 г. остается дискуссионной, и данный вопрос должен решаться с учетом атрибуции второго письма из Варшавского архива не хану Сафа, а именно хану Сахибу23.
В третьем письме (с. 5) упоминается староста городенский «пан Юрий», у которого содержался служебник хана Кугурча. Как отметили Ю.М. Эскин и И. Граля, этот пан Юрий - Юрий Миколаевич Радзивилл по прозвищу Геркулес [38, 8. 207. Ргсур. 53]24. Однако настораживает, что Ю.М. Радзивилл занимал должность городенского старосты с 1514 г. до момента, когда в 1533 г. Городенское староство выкупила королева Бона. Формально он оставался на уряде до 1534 г. Затем лишь в 1540 г. престарелый литовский маршалок дворный вернул его себе и сохранял вплоть до смерти в апреле 1541 г. [60, 8. 335-336, 639 (№ 2333)]25. Если письмо писалось в 1537 или 1538 г., то хан ошибочно называл должность Радзивилла, что уже сомнительно - для отправителя важно было точно указать, у кого в Великом княжестве Литовском содержатся почетные пленники Кучурча и Хусеил. Маловероятно, что это послание возникло между 1534 и 1540 гг., и вполне допустимо, что описываемые в нем события происходили значительно раньше - в начале 1520-х гг., когда и правил в Казани Сахиб-Гирей.
Наконец, следом за ханскими посланиями выступает список заголовков писем от Сахиб-Гирея, аталыка царевича Сафа-Гирея Ярмурчи-бия (Ямгур-чи), царицы-жены Сафа-Гирея, мурзы Кавача, мурзы Кидакчи, Намая-улана, Булат-бия и Кадыж-бия (с. 5-6). «Царевичем» Сафа-Гирей был только до того момента, когда в 1524 г. занял Казанский престол, а послание Сигизмунду Старому от царицы-супруги Сафа-Гирея могло быть отправлено не ранее середины 1520-х гг., когда Сафа-Гирей женился на дочери ногайского бея Мамая бен Мусы [38, 8. 198]. Таким образом, все письма, перечисленные в приложении к подборке казанских посланий, отправлены в разное время26.
Последовательность писем между собой в Варшавской подборке определяется, по всей видимости, какими-то задачами составителя. Перед нами неединая по времени составления ретроспектива, причем вряд ли случайно, что первое место в ней занимает письмо Сафа-Гирея, в котором крымский хан обращается к польскому королю как к своему «отцу».
Подборка в БЧ № 2893 состоит из четырех писем. Первое - рутенский перевод «ярлыка» крымского хана Сахиб-Гирея польскому королю Сигиз-мунду I Старому (с. 19-20). Оно написано вскоре после смерти брата хана, Ислам-Салтана. По мнению В. В. Трепавлова, конфликт разгорелся еще летом 1537 г., тогда же, вероятно, до 25 июля 1537 г. состоялся поход Сахиб-Гирея против его племянника [30, с. 227]. Описанные в послании хана королю гибель Ислам-Гирея и установление единовластия в Орде относятся уже к августу того же года. Письмо Сахиб-Гирея было написано вскоре после этого события, то есть, вероятно, осенью 1537 г.27
Второй «лист», от сына хана, Амин-Гирей-Салтана (с. 20-21), датируется тем же временем, что и первый, поскольку является частью той же посольской миссии - вместе с посланником хана по имени Текеш к польскому королю отправился личный представитель Амин-Гирея Люиш28. Хронологический контекст переписки намечен благодаря словам хана о миссии «доброго пана Оникея Горъностая». Королевский посол Оникей Горностай, по словам Сахиб-Гирея, принес ему присягу от имени короля о выплате «упоминков» 4 или 5 лет назад («был в нас от чотырех або от пяти лет»)29. Господарский дворянин, державца конявский и дубицкий, ключник виленский О. Горностай был направлен к Сахиб-Гирею не ранее 14 октября 1533 г. и не позднее начала 1534 г. [43, p. 74. N. 224; см. также: 59, s. 115 (№ 413)]. Отсчитывая 4 года от конца 1533 или начала 1534 г., можно получить конец 1537 или начало 1538 г.
Датировку писем Сахиб-Гирея и Амин-Гирей-Салтана можно уточнить, что мы и сделаем чуть ниже, когда речь пойдет об ответе короля Сигизм
