Спросить
Войти

Культурный ландшафт Таманского полуострова в древности

Автор: указан в статье

УДК 911.53; 902/904

DOI: 10.24411/1728-323X-2019-11039

культурный ландшафт таманского полуострова

в древности

Г. В. Требелева, кандидат исторических наук, Институт археологии Российской академии наук (ИА РАН), trgv@mail.ru, Москва, Россия,

Ю. В. Горлов, кандидат исторических наук,

Московский государственный университет технологии и управления им. К. Г. Разумовского, Москва, Россия

Под культурным ландшафтом понимается измененная человеком природная среда или следы взаимодействия человека и природы. На раннем этапе освоения Таманского полуострова влияние человека на окружающую среду было минимальным из-за примитивности промыслов, скотоводства, земледелия, ремесел и строительства. Начиная с эпохи бронзы с появлением новых технологий и орудий труда, воздействие на природный ландшафт возросло, но по-прежнему оставалось минимальным. Лишь с появлением на берегах Боспора Киммерийских древнегреческих колоний влияние человека на природно-климатические условия Таманского полуострова значительно возросло. Интенсивное использование естественных ресурсов региона привело к их значительному преобразованию: строились города, поселения, обустраивались некрополи, создавались дорожная сеть, различные инженерные сооружения и т.д. Используя свои достижения в области науки, технологий, военного дела, демографические ресурсы и т.п., древнегреческие переселенцы освоили практически всю территорию полуострова. Были акклиматизированы, за редким исключением, основные культурные злаки и плодовые деревья, свойственные для античной цивилизации. Значительная часть территории была размежевана под поля зерновых, сады, виноградники, огороды. В земледелии использовались злаки и опыт земледелия аборигенов, в животноводстве — породы скота и технологии его разведения в условиях Северного Причерноморья.

A cultural landscape is defined as a changed natural environment or traces of interaction between man and nature. At the early stage of development of the Taman Peninsula, the human impact on the environment was minimal due to the primitive crafts, cattle breeding, agriculture, crafts and construction. Since the Bronze Age with the advent of new technologies and tools, the impact on the natural landscape has increased, but still remained minimal. Only with the emergence of the ancient Greek colonies on the banks of the Cimmerian Bosporus, the human influence on the climatic conditions of the Taman Peninsula has increased significantly. The intensive use of natural resources of the region led to their significant transformation: the cities and settlements were built, necropolises were settled, road network was created, together with various engineering structures, etc. Using their achievements in science, technology, military affairs, demographic resources, etc., the ancient Greek settlers have mastered almost the whole territory of the peninsula. The main cultural cereals and fruit trees peculiar to the ancient civilization were acclimatized, but for rare exceptions. A significant part of the territory was divided into fields of grain, orchards, vineyards, gardens. In agriculture the cereals and agricultural experience of indigenous population, in animal husbandry the breeds of cattle and the technologies of their cultivation in the conditions of Northern Black Sea Coast were used.

Введение. Понятие, или термин «культурный ландшафт» появился в 20-е гг. прошлого века благодаря Карлу Зауэру, который подразумевал под ним элементы земной поверхности, сформированные или преобразованные человеком [1]. Сегодня под культурным ландшафтом понимается измененная человеком природная среда или следы взаимодействия человека и природы. В этой части работы мы попробуем обратиться к проблеме влияния человека на ландшафтно-кли-матические условия региона в древности, с одной стороны, и обратного влияния изменений среды обитания на человека, насколько это позволяют сделать существующие в нашем распоряжении материалы.

Как нам представляется, теоретически можно назвать несколько факторов, которые могли бы оказывать влияние на окружающую среду. Например, строительство, отопление домов, гончарство, металлургия, кораблестроение и т.д., несомненно, приводили к уничтожению древесной растительности на Таманском полуострове. Уничтожение лесов в бассейне р. Кубань, где они регулируют режим ее стока, в свою очередь, увеличивало количество и продолжительность паводков и весенних половодий в нижнем течении реки. Возрастала возможность разрушения существовавших дамб и каналов. Становление аридного климата, естественно, приводило к понижению уровня грунтовых вод, которое усиливало эрозию почв и грунтов путем плоскостного смыва плодородного слоя и развитие эрозионных форм рельефа, например, образование оврагов, что подрывало основы земледельческого хозяйства. Понижение уровня грунтовых вод, а также распашка земель, выбивание их копытами животных приводило к усилению эоловых процессов, развеиванию почв, развитию пыльных бурь и т.п. В целом это приводило к уничтожению естественного растительного покрова. Распространение сорных растений или сегетальной растительности (различные виды полыни, мари, осота, овсюга, пырея, плевела, паслена, мятлика, лебеды и т.п.) зависело от формы и интенсивности использования земли. Рудеральные (помойные) растения создавали неблагоприятные условия для жизни, подавляли другие растения, понижали разнообразие ландшафта. Ниже речь пойдет о таких составляющих природной среды, преобразованной человеком, как скотоводческие, селитебные и земледельческие ландшафты.

Модели и методы. Кроме традиционных методов для археологии (разведка, изучение архивных материалов), для уточнения основных характеристик известных памятников: месторасположения, размеров, структуры, хронологии, современного состояния и использования, возможной интерпретации, а также поиска новых потребовалось использование современных геоинформационных технологий (рис. 1).

Для фиксации точных географических координат для памятников были использованы приемники спутниковой навигации. Всего за время полевых работ в рамках проекта было обследовано 258 поселений, включая городища. Из известных ранее удалось идентифицировать 95 %. Активное применение в проекте нашли результаты дистанционного зондирования земной поверхности (ДЗЗ), которое представляет собой еще одну область геоинформатики, тесно связанную с полевыми исследованиями. ДЗЗ представлено в проекте источниками информации и специфическими методами анализа данных. Источниками информации служили панхроматические аэрофотоснимки и несколько космических снимков: «Союз» КФА-1000, мультиспектральный цифровой сканерный снимок SPOT и цифровой

панхроматический сканерный снимок SPOT. Основное применение аэрофотоснимков — поиск археологических памятников и первичное определение их границ. Космические снимки, в связи с меньшим пространственным разрешением, за счет специальных методов анализа мультиспект-ральных данных позволили выявить памятники и их структуру, не дешифрируемые на аэрофотоснимках. Наилучший результат дало совместное использование источников информации разного типа.

В зависимости от поставленных задач использовались два основных подхода к дешифрированию снимков. Первый предполагал выделение отдельных археологических объектов (поселения, дома, дороги, некрополи, кадастры, фортификация и т.п.), определение их площадей, структуры и т.д. Второй подход основывался на выделении качественных признаков объектов (типа растительного покрова, почв и пр.) или картировании непрерывно распределенных величин (солености моря, температуры и т.п.). Все технологические детали анализа снимков делились на предвари -тельную обработку (радиояркостную коррекцию, геометрическую коррекцию, монтаж больших изображений из отдельных кадров) и тематичесРис. 1. Таманский полуостров: археологические памятники, зафиксированные в рамках Таманского регионального археологического проекта (ТРАП) на основе мозаики космо- и аэроснимков

кую. Во время тематической обработки проводились различные преобразования исходных изображений: изменялся вид гистограмм, накладывались фильтры-свертки, делились (складывались, умножались и т.д.) спектральные каналы, вычислялись главные компоненты, использовалась автоматическая классификация и др. [2—4].

Результаты и обсуждение

Вероятно, к первым проявлениям влияния человека на естественный ландшафт полуострова следует отнести следы скотоводческого хозяйства на полуострове, появившиеся в начале эпохи бронзы, хотя на Тамани известны несколько памятников палеолита, однако их влияние на окружающую среду, скорее всего, было минимальным. Нам доподлинно неизвестно, каков был тип скотоводства в регионе в эпоху бронзы: пастушеское, когда сравнительно немногочисленные животные содержатся в загонах и стойлах, выпас недолгий; отгонно-пастбищное с сезонным выгоном скота на пастбища; полукочевое, когда имеет место перекочевка населения с большими стадами, и, наконец, кочевое. Наиболее интенсивное воздействие на естественный ландшафт полуострова оказывало отгонно-пастбищное и полукочевое скотоводство. К бронзовому веку на Таманском полуострове относят около 120 курганов, оставленных кочевниками. Преобладают погребения эпох ранней и средней бронзы. Захоронений эпохи поздней бронзы (около 1600—900 гг. до н. э.) значительно меньше [1].

На завершающем этапе поздней бронзы (около Х11—1Х вв. до н. э.) климатические изменения (сильное похолодание и увеличение влажности) привели к экономическому кризису. Появляется «более прогрессивное» отгонное скотоводство, когда происходит сезонная смена пастбищ. Маршруты этого периода повторяются кочевниками вплоть до XIX в. Новая форма хозяйства определила состав стада (увеличение поголовья лошадей и овец, способных тебеневать). В эту эпоху возникает традиционное жилище кочевника — каркасное типа «юрты», появляются всадники, оформляется в целом культура «номадизма». Это результат длительного процесса, обусловленного особенностями экологии степей и ходом эволюции скотоводства в целом, в результате которого к концу эпохи бронзы — началу железного века одна часть степных племен пришла к оседлому земледелию, другая — к кочевому скотоводству [5, 6].

Селитебные ландшафты занимали значительную часть территории Таманского полуострова, включая городища, поселения, некрополи и связанную с их существованием инфраструктуру.

Одними из самых распространенных инженерных сооружений на полуострове являются искусственные водоемы, остатки которых довольно часто встречаются на территории поселений или рядом с ними. Другими гидротехническими сооружениями, вероятно, были дамбы в устьях оврагов и балок.

Более известным инженерным сооружением подобного рода являются оборонительные сооружения в виде сохранившихся валов. Прежде всего следует назвать так называемый Киммерийский вал, который, как предполагают многие, тянулся от северо-восточного угла Таманского залива в сторону Пересыпного гирла Кубани [7, 8].

Важную роль в формировании культурного ландшафта Таманского полуострова А. А. Воронов и Я. М. Паромов отвели избранной древнегреческими колонистами системе расселения [9]. По их мнению, в ее основе лежит комплексное освоение территории на основе «экологического равновесия» для создания «искусственно-природной среды обитания» — принцип следования простой целесообразности, основанной на опыте существования. В качестве аргументов приведены следующие умозаключения. Сначала этот процесс носил стихийный характер, однако выбор того или иного места был обусловлен ранее существовавшими коммуникациями, природными условиями и емкостью сельскохозяйственных угодий.

Возникновение античной системы расселения Я. М. Паромов отнес ко 2/4 VI в. до н. э. Динамика ее развития определялась результатами археологических разведок. Выявленный археологическими разведками сплошной характер освоения территории, по его мнению, свидетельствует о «целенаправленном и организованном характере расселения». Создание первичной инфраструктуры, включающей поселения, дорожную сеть и межевание земли, отнесено к середине того же столетия. В IV—II вв. до н. э. система расселения достигла наивысшего развития и до рубежа II—I вв. до н. э. развивалась органично и не была ничем ограничена: для IV — начала III вв. до н. э. отмечено существование 193 поселений, для III—II вв. до н. э. — 211. В это время, по мнению Я. М. Паромова, окончательно оформляется «сложнейшая дифференцированная дорожная сеть». Период со 2/4 I в. до н. э. до сер. I в. н. э. назван временем «деградации сложившейся системы расселения и катастрофического упадка», число поселений сократилось до 108. Наибольшему опустошению подверглись восточная и юго-восточная части Таманского полуострова. Я. М. Паромов связал эти перемены с внутренней политикой боспорского ц аря Полемона и агрессией племени аспургиан. Для сер. I — сер. III вв. н. э.

отмечен новый подъем, или «второй расцвет» развития хоры, число поселений увеличивается до 125. В сер. III — 3/4 IV вв. н. э. наступает новый упадок, приведший практически к полному разрушению античной системы расселения на полуострове, вызванному гуннским нашествием: сохранились 37 поселений [10, 11]. Таким образом, пик освоения земель полуострова пришелся на эллинистическую эпоху.

Границы, площади и структура поселений определялись Я. М. Паромовым по распространению подъемного археологического материала с учетом топографических особенностей местности и изображения памятников на аэрофотоснимках. По мнению Я. М. Паромова, границы «пятен» культурного слоя соответствуют размерам территории поселений. Однако подобный подход вызывает у нас возражения, даже несмотря на использование так называемого «индекса распространения подъемного материала». Можно привести много примеров, которые опровергают эту точку зрения, на чем подробнее мы остановимся ниже. При датировке поселений возникает вопрос, насколько репрезентативен собранный керамический материал. Его качественный характер, по мнению Я. М. Паромова, отражает все периоды существования, но не дает оснований для каких-либо статистических подсчетов. Кроме этого, Я. М. Паромовым была отмечена «развитая типологическая организация» памятников: города, крепости, усадьбы, сельские поселения разных размеров. Имеющиеся типологии, выполненные для других регионов Северного Причерноморья, по его мнению, к Таманскому полуострову не применимы. Здесь нет разнообразных фортификационных сооружений, ярко выраженных особенностей домостроения. Для раннеантично-го периода возможно использование следующих принципов. Первый: поселение — часть существующей инфраструктуры. Второй: деление поселений на 1) береговые, 2) расположенные на берегах внутренних водоемов и проток Кубани, 3) глубинные. Третий — узкоспецифический: придорожные, маячные и т.п. Для поздней классики и эллинизма на первый план выходит иерархия поселений: крупные, средние и малые, исходя из их площади [12].

Информация о размерах памятников вызывает существенные возражения. Для создания типологии и иерархии поселений, а также селитебных зон ее явно недостаточно. Предложенная Я. М. Паромовым типология таковой просто не является, поскольку отсутствуют типологические признаки. Строить типологию, не исследовав хотя бы по одному из памятников каждого типа, невозможно.

В рамках «Таманского регионального археологического проекта» (далее ТРАП), который был посвящен комплексному изучению территории Таманского полуострова [1, 3, 4]. При идентификации ранее известных археологических памятников и поиске новых, было установлено, что речь может идти, во-первых, о площади распространения разрушенного культурного слоя в результате интенсивной сельскохозяйственной обработки земли. Во-вторых, имеют место случаи, когда поселение в процессе своего исторического развития «мигрирует», образуя значительное пятно культурного слоя. Еще одна проблема, с которой пришлось столкнуться участникам проекта, заключается в интерпретации обнаруженных нами и нашими предшественниками памятников. Насколько отдельные количественные характеристики могут соответствовать тому или иному типу памятника или поселения. Например, на нескольких ранее известных памятниках керамический сбор составлял чуть более десятка фрагментов, другие предметы и признаки, свойственные культурному слою, отсутствовали. Это может быть вызвано плохой сохранностью культурного слоя или иным способом попадания керамики на сельские поля, например вместе с органическими удобрениями, и т.п.

Известно, что в античный период в сельской экономике обитателей полуострова основную роль наряду со скотоводством играло земледелие, которое оказывало интенсивное воздействие на окружающую среду. Речь идет не только об истощении почв и потери их способности к воспроизводству полезной растительности. Использование простейших систем земледелия, например залежной, характеризуется переходом к обработке нового участка земли через каждые несколько лет. Следует заметить, что старые участки обрабатываемой земли так или иначе полностью не восстанавливали свои первоначальные качества. Подобная практика приводила к быстрому расширению земледельческих площадей, которые могли ограничиваться лишь окружающими природными ресурсами или территорией соседних общин.

Палинологическое изучение голоценовых отложений черноморской дельты Кубани свидетельствует о том, что, начиная с эпохи поздней бронзы, в них появляется пыльца культурных злаков. Об интенсивной сельскохозяйственной деятельности в античный период свидетельствует высокое содержание в составе палиноспектров пыльцы СегеаЫа, а также появление и рост содержания пыльцы Plantago и других сорняков [13].

Вопросы производства и экспорта зерна принадлежат к так называемым вечным проблемам

истории античного Боспора. Объясняется это как состоянием нарративных источников, так и пока еще недостаточными результатами археологического изучения хоры боспорских городов. Сохранившиеся письменные источники немногочисленны и фрагментарны. Они позволяют предполагать, что при благоприятном стечении обстоятельств и высоких урожаях с Боспора могло вывозиться от 400 000 до 1 200 000 медимнов зерна (Dem., adv. Lept., 32; Strabo, VII. 4, 6), хотя скептики полагают, что у нас нет достаточных оснований рассматривать эти объемы зерна как регулярные и ежегодные, ссылаясь на то, что имеющаяся информация не может интерпретироваться однозначно [14].

Недостаток свободных сельскохозяйственных территорий приводит к изменению системы земледелия, на смену переложной системы приходит использование принципа севооборота, который более отвечал естественным процессам развития ландшафта [1].

Первые попытки анализа систем древнего землеустройства на Таманском полуострове были сделаны более десятилетия назад [15—17]. В настоящее время наиболее сбалансированный подход к этой проблеме демонстрирует Г. П. Гарбу-зов [18, 19].

Анализу разнообразных систем древнего землеустройства Таманского полуострова посвящена одна из глав его кандидатской диссертации и большинство опубликованных им статей. Исходя из пространственной организации, древнее землеустройство было традиционно разделено на «линейно-ортогональный и нелинейно нерегулярный» классы. «Для описания пространственной организации» первого класса автор предложил следующие схемы: «полосчатая», «регулярная с прямоугольными ячейками», «звездообразная с вынесенной на возвышенность центральной точкой, от которой в виде лучей расходятся линии».

Первая схема соответствует практике римского межевания, в которой выделяется 2 этапа в их создании: первичная прокладка базовых полос, деление их на небольшие участки. Базовые линии играли роль стандартных мерных межевых единиц. Выделены расстояния между базовыми линиями — около 260 м. Точное значение этого параметра лежит в интервале 255—265 м. Этой разметке соответствуют полевые дороги первой четверти XX в., отмеченные на карте А. А. Миллера. Выявленные материалы позволили Г. П. Гар-бузову определить размеры территории, занимаемые этой системой на Фонталовском полуострове, около 6000 га, т.е. свыше 40 полос шириной 260 м. Вторая схема близка первой, третья рассматривается как переходная для разметки участков на водоразделах. Она также, по мнению Г. П. Гарбузова, хорошо соотносится с рекомендациями римских землемеров для выбора точки отсчета на одной из высот.

Для второго класса Г. П. Гарбузовым отмечена «квазирегулярная» пространственная организация, которая выражается при формировании отдельных территорий землеустройства, «организованных по радиально-концентрическим, квазиортогональным или полосчатым топологическим схемам», структурообразующая роль в которых принадлежит дорогам. Нелинейный тип межевания на Фонталовском полуострове превышает ортогональное землеустройство по протяженности линий более, чем в 5 раз. Впервые они были описаны нами [16—17], позднее Г. П. Гарбузовым [20]. Они встречаются на аэрофотоснимках других районов Таманского полуострова в виде светлых полос шириной от 10—12 до 20—25 м. Эти цифры Г. П. Гарбузов объясняет длительной распашкой, эрозией и тем, что древние межевые конструкции могли представлять собой полевые дороги, огражденные с обеих сторон валами и рвами. Постепенное сельскохозяйственное освоение территории привело к тому, что эти отдельные территории-блоки объединились в сплошную межевую сеть, которую мы наблюдаем на аэрофотоснимках Фонталовского полуострова.

Важным результатом проделанной Г. П. Гар-бузовым работы стало раскрытие взаимосвязи нелинейного межевания с распределением почв и рельефом Фонталовского полуострова. Оно фиксируется в большинстве случаев на склонах до 2° в интервале высот от 15 до 75 м (82 %), где почвы — черноземы южные карбонатные слабогумус-ные мощные средне- или тяжелосуглинистые на лессовидных суглинках. На эту ландшафтную зону приходится 56,7 % областей межевания. В прибрежной полосе шириной до 500 м фиксируется всего лишь 4,8 % признаков межевания. Г. П. Гарбузов объяснил это высоким уровнем новейшей антропогенной нагрузки.

Ландшафтная зона с указанными почвами находится в районе поселения Тамань 1 [21], где нами был выявлен участок землеустройства ра-диально-концентрического типа. Следы межевания, обнаруженные севернее поселения Тамань 1 [22], соответствуют экспозиции склона, который в северной части ориентирован на юго-запад в сторону Керченского пролива, а ниже — на юг. Она составляет от 200 до 235°, ориентация валов от 200 до 220° и от 110 до 175°. Поверхность участка имеет естественный уклон чуть более 1° (0,019—0,012). Последние цифры являются минимальными для античной системы межевания нелинейного типа, выявленной на Таманском полуострове. Скорее всего, в данном конкретном случае мы имеем дело со следами землеустройства сельской территории небольшого боспорс-кого городка. В пользу этого говорят размеры «ячеек» (3—9 га) и общая площадь сохранившегося участка — около 200 га. Изначальные размеры участка оцениваются нами в 400 га. Рассуждая о характере памятника, следует согласиться с точкой зрения о том, что здесь мог находиться один из небольших боспорских центров городского типа уже на первом этапе освоения этого участка побережья древнегреческими колонистами. Мы не исключаем возможности идентификации этого памятника с Патреем. По нашим представлениям, во-первых, об этом свидетельствует следующее обстоятельство: сама система землеустройства имеет самостоятельный характер и структурно не вписывается в организацию расположенной северо-восточнее сельской территории, центром которой является Таманское городище, которое идентифицируется с античным полисом Гермонасса. Вокруг этого памятника на аэрофотоснимках фиксируется значительная территория, на которой следы землеустройства также радиально-концентрического типа. К сожалению, она по объективным причинам пока остается без внимания исследователей. Таким образом, мы можем говорить о том, что поселение Тамань 1 не было «выселком» или результатом постепенной внутренней колонизации этого района полуострова жителями Гермонассы. Во-вторых, это компактность и монументальность застройки самого поселения, применение правильной планировки, по крайней мере, в первые века нашей эры, отмеченные В. Д. Блаватс-ким, заметно выделяющие его среди других сельских поселений юго-западной Тамани. В-третьих, это характер экономики поселения, способной обеспечить население всем необходимым [18]. И наконец, реконструкция линии прилегающего к поселению участка побережья для античной эпохи позволяет предполагать существование закрытой бухты.

Мы полагаем также, что выявленную радиаль-но-концетрическую схему землеустройства следует рассматривать как самостоятельный класс межевания, присущий древнегреческим колонистам из Ионии. На Тамани помимо Гермонассы и поселения Тамань 1 оно встречается еще в нескольких районах полуострова.

Хотелось высказать еще одно замечание относительно землеустройства на Таманском полуострове в античную эпоху. Мы не исключаем использование в сельскохозяйственных целях низовий р. Кубань. Упоминание Страбоном ^гаЪо, II, 11) старого канала, который Фарнак расчистил, чтобы затопить земли дандариев водами Гипаниса (совр. Кубань), может свидетельствовать об использование так называемого «болотного орошения» для выращивания пшеницы после спада воды при использовании крупного рогатого скота в качестве тягловой силы. Однако следов древних ирригационных ландшафтов в регионе не обнаружено. Возможные причины ситуации — естественная эволюция дельты Кубани, сопровождавшаяся заиливанием и засолением полей, а также строительство в прошлом веке системы водохранилищ, плотин, каналов и ч еков, связанное с выращиванием риса.

Подводя итоги, следует отметить, что на раннем этапе освоения Таманского полуострова влияние ч еловека на окружающую среду было минимальным из-за примитивности промыслов, скотоводства, земледелия, ремесел и строительства. Начиная с эпохи бронзы с появлением новых технологий и орудий труда, воздействие на природный ландшафт возросло, но по-прежнему оставалось минимальным. Лишь с появлением на берегах Боспора Киммерийских древнегреческих колоний влияние человека на природно-климатические условия Таманского полуострова значительно возросло. Интенсивное использование естественных ресурсов региона привело к их значительному преобразованию: строились города, поселения, обустраивались некрополи, создавались дорожная сеть, различные инженерные сооружения и т.д. Используя свои достижения в области науки, технологий, военного дела, демографические ресурсы и т.п., древнегреческие переселенцы освоили практически всю территорию полуострова. Были акклиматизированы, за редким исключением, основные культурные злаки и плодовые деревья, свойственные для античной цивилизации. Значительная часть территории (по нашим подсчетам около 525 кв. км) была размежевана под поля зерновых, сады, виноградники, огороды. В земледелии использовались злаки и опыт земледелия аборигенов, в животноводстве — породы скота и технологии его разве -дения в условиях Северного Причерноморья.

Все это, как нам представляется, привело к изменению облика среды обитания человека, который стремился окружить себя «преобразованной» в соответствии со своими представлениями природой, в которой могли быть удовлетворены все его естественные каждодневные потребности, соответствующие мироощущению представителя античной цивилизации.

Библиографический список

1. Горлов Ю. В., Требелева Г. В. Природно-климатические условия и культурный ландшафт Таманского полуострвоа в античную эпоху. Москва, 2013. (Электронный ресурс) CD ROM.
2. Гарбузов Г. П., Мюллер К., Горлов Ю. В. Использование геоинформационных технологий в Таманском региональном археологическом проекте // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства. Материалы научной конференции. Часть II. Санкт-Петербург. Издательство Государственного Эрмитажа. 2001. С. 246—249.
3. Требелева Г. В., Горлов Ю. В. Применение ГИС-технологий в комплексных палеогеографических и археологических исследованиях на Тамани и Абхазском побережье // Проблемы истории, филологии, культуры. 2004. XIV. 2004. С. 434—441.
4. Требелева Г. В., Горлов Ю. В. ГИС-технологии: использование в исследованиях на Тамани и Абхазском побережье // Второй круглый стол «Археология и геоинформатика» (Москва, 7 апреля 2004 г.). Сборник статей. М., 2005. (Электронный ресурс) CD ROM.
5. Кузьмина Е. Е. Экология степей Евразии и проблема происхождения номадизма. Часть I. Сложение скотоводческого хозяйства // Вестник древней истории. 1996. № 2. С. 73—85.
6. Кузьмина Е. Е. Экология степей Евразии и проблема происхождения номадизма. Часть II. Возникновение кочевого скотоводства // Вестник древней истории. 1997. № 2. С. 81—95.
7. Герц К. К. Археологическая топография Таманского полуострова // Древности. Труды Московского археологического общества. Т. 2. Вып. 3—4. М., 1870. С. 103.
8. Кубланов М. М. К истории Азиатского Боспора // Советская археология. 1959. XXI—XXX. С. 221—226.
9. Воронов А. А., Паромов Я. М. Планировочные принципы расселения на Таманском полуострова в античную эпоху // Архитектурное наследие. 1990. № 37. С. 3—11.
10. Абрамов А. П., Паромов Я. М. Раннеантичные поселения Таманского полуострова // Боспорский сборник. 1993. № 2. С. 25—98.
11. Паромов Я. М. О земельных наделах античного времени на Таманском полуострове // Археологические вести. 2000. № 7. С. 309—319.
12. Паромов Я. М. Основные этапы освоения Таманского полуострова в античную эпоху: Автореф. дис. ... канд. ист. Наук. СПб., 1994.
13. Болиховская Н. С., Горлов Ю. В., Кайтамба М. Д., Мюллер К., Поротов А. В., Парунин О. Б., Фуаш Э. Изменения ландшафтно-климатических условий Таманского полуострова на протяжении последних 6000 лет // Проблемы истории, филологии, культуры. 2002. XII. М.: Магнитогорск. С. 257—271.
14. Кузнецов В. Д. Афины и Боспор: хлебная торговля // Российская археология. 2000. № 1. С. 107—120.
15. Паромов Я. М. Принципы выявления эволюции системы расселения (на примере Таманского полуострова) // Краткие сообщения института археологии РАН. Вып. 210. 1993. С. 25—34.
16. Горлов Ю. В., Лопанов Ю. А. Древнейшая система мелиорации на Таманском полуострове // Вестник древней истории. 1995. № 3. С. 121—137.
17. Древнейшая система мелиорации на Таманском полуострове: (Материалы к конф. «Древний мир: проблемы экологии», 18—20 сент. 1995 г., Москва) / Ю. А. Лопанов, Ю. В. Горлов; Рос. акад. наук, Ин-т всеобщ. истории РАН, Центр сравн. изучения древ. цивилизаций. — М., 1995. — 24 с.
18. Гарбузов Г. П. Структура древнего землеустройства Таманского полуострова // Российская археология. 2003. № 3. С. 61—70.
19. Гарбузов Г. П. Признаки древнего землеустройства в районе Центральной гряды Таманского полуострова // Древности Боспора. 2005. Т. 8. С. 98—121.
20. Гарбузов Г. П., Лисецкий Ф. Н., Голеусов П. В. Древняя система землеустройства у пос. Гаркуша (Таманский полуостров) // Древности Боспора. 2004. Т. 7. С. 100—116.
21. Гарбузов Г. П. Геоинформационные системы и дистанционное зондирование Земли в археологических исследованиях (на примере Таманского полуострова). Автореф дис. ... канд. ист. наук. М., 2007.
22. Горлов Ю. В., Поротов А. В., Требелева Г. В. Юго-западное побережье Таманского полуострова в античную эпоху // Древности Боспора. 2006. № 9. С. 72—74.

CULTURAL LANDSCAPE OF THE TAMAN PENINSULA IN ANCIENT TIMES

G. V. Trebeleva, Ph. D. (History), Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences (IA RAS), trgv@mail.ru, Moscow, Russia,

|Yu. V. Gorlov|, Ph. D. (History), K. G. Razumovsky Moscow State University of Technology and Management, Moscow, Russia. References

1. Gorlov Yu. V., Trebeleva G. V. Prirodno-klimaticheskie usloviya i kul&turnyj landshaft Tamanskogo poluostrvoa v antich-nuyu epohu. [Natural-climate conditions and the cultural land in the Taman Peninsula in ancient times]. Moscow, 2013. [CD-ROM] [in Russian]
2. Garbuzov G. P., Myuller K., Gorlov Yu. V. Ispol&zovanie geoinformacionnyh tekhnologij v Tamanskom regional&nom arhe-ologicheskom proekte. [The use of geoinformation technologies in the Taman regional archaeological project]. Bosporskij fenomen: kolonizaciya regiona, formirovanie polisov, obrazovanie gosudarstva. Materialy nauchnoj konferencii. Chast& II. [Bosporus phenomenon: colonization of the region, the formation of policies, the formation of the state. Proceedings of the scientific conference. Part II.) Saint-Petersburgr. Izdatel&stvo Gosudarstvennogo Ermitazha. 2001. P. 246—249. [in Russian]
3. Trebeleva G. V., Gorlov Yu. V. Primenenie GIS-tekhnologij v kompleksnyh paleogeograficheskih i arheologicheskih issle-dovaniya na Tamani i Abhazskom poberezh&e. [Application of GIS-technologies in the complex paleogeographic and arche-ological research at the Taman and Abkhazian coastline]. Problemy istorii, filologii, kul&tury. [Issues of history, Philology, culture]. 2004. XIV. 2004. P. 434-441. [in Russian]
4. Trebeleva G. V., Gorlov Yu. V. GIS-tekhnologii: ispol&zovanie v issledovaniyah na Tamani i Abhazskom poberezh&e. [GIS technology: the use in the research at the Taman and Abkhazian coastline]. Vtoroj kruglyj stol "Arheologiya i geoinformatika" (Moskva, 7 aprelya 2004g.). Sbornik statej. (Second round table "Archaeology and Geoinformatics" (Moscow, 7 April 2004). Collected papers) Moscow. 2005 (CD ROM). [in Russian]
5. Kuz&mina E. E. Ekologiya stepej Evrazii i problema prois—hozhdeniya nomadizma. Chast& I. Slozhenie skotovodcheskogo hozyajstva. [Ecology of the Eurasian steppes and the problem of the origin of nomadism. Part I. Addition ranches]. Vestnik drevnej istorii. (Herald of ancient history). 1996. No. 2. P. 73—85. [in Russian]
6. Kuz&mina E. E. Ekologiya stepej Evrazii i problema prois—hozhdeniya nomadizma. Chast& II. Vozniknovenie kochevogo sko-tovodstva. [Ecology of the Eurasian steppes and the problem of the origin of nomadism. Part II. The emergence of nomadic cattle] Vestnik drevnej istorii. [Herald of ancient history]. 1997. No. 2. P. 81—95. [in Russian]
7. Gerc K. K. Arheologicheskaya topografiya Tamanskogo poluostrova. [Archaeological topography of the Taman Peninsula]. Drevnosti. Trudy Moskovskogo arheologicheskogo obshchestva. Vol. 2. No. 3—4. [Antiquities. Proceedings of the Moscow Archaeological Society. Vol. 2. Issue. 3—4.]. Moscow. 1870. P. 103. [in Russian]
8. Kublanov M. M. K istorii Aziatskogo Bospora. [To the history of Asian Bosporus]. Sovetskaya arheologiya. [Soviet Archaeology]. 1959. XXI—XXX. P. 221—226. [in Russian]
9. Voronov A. A., Paromov Ya. M. Planirovochnye principy rasseleniya na Tamanskom poluostrova v antichnuyu epohu [Planning principles of settlement on the Taman Peninsula in the ancient era]. Arhitekturnoe nasledie. [Architectural heritage]. 1990. No. 37. P. 3—11. [in Russian]
10. Abramov A. P., Paromov Ya. M. Ranneantichnye poseleniya Tamanskogo poluostrova. [Early antique settlements of the Taman Peninsula]. Bosporskij sbornik. [Bosporus collection of works]. 1993. No. 2. P. 25—98. [in Russian]
11. Paromov Ya. M. O zemel&nyh nadelah antichnogo vremeni na Tamanskom poluostrove. [On land plots of ancient time on the Taman Peninsula]. Arhaeologicheskie vesti. [Archaeological Bulletin]. 2000. No. 7. P. 309—319. [in Russian]
12. Paromov Ya. M. Osnovnye etapy osvoeniya Tamanskogo poluostrova v antichnuyu epohu: Avtoref. dis. ... kand. ist. Nauk. [The main stages of development of the Taman Peninsula in the ancient era: thesis abstracts for Ph. D.]. SPb. 1994. [in Russian]
13. Bolikhovskaya N. S., Gorlov Yu. V., Kaitamba M. D., Myuller K., Porotov A. V., Parunin O. B., Fuash E. Izmeneniya land-shaftno-klimaticheskih uslovij Tamanskogo poluostrova na protyazhenii poslednih 6000 let. [Changes in landscape and climatic conditions of the Taman Peninsula over the past 6000 years]. Problemy istorii, filologii, kul&tury. [Issues of history, Philology, Culture]. 2002. XII. Moscow—Magnitogorsk. P. 257—271. [in Russian]
14. Kuznecov V. D. Afiny i Bospor: hlebnaya torgovlya. [Athens and the Bosporan Kingdom: the grain trade]. Rossijskaya arheologiya. [Russian Archaeology]. 2000. No. 1. P. 107—120. [in Russian]
15. Paromov Ya. M. Principy vyyavleniya evolyucii sistemy rasseleniya (na primere Tamanskogo poluostrova). [Principles of identifying the evolution of the settlement system: a study of the Taman Peninsula)]. Kratkie soobshcheniya instituta arheologii RAN. No. 210. [Short messages of Institute of archeology of Russian Academy of Sciences. No. 210). 1993. P. 25—34. [in Russian]
16. Gorlov Yu. V., Lopanov Yu. A. Drevnejshaya sistema melioracii na Tamanskom poluostrove [The oldest reclamation system on the Taman Peninsula]. Vestnik drevnej istorii. [Herald of ancient history]. 1995. No. 3. P. 121—137. [in Russian]
17. Drevnejshaya sistema melioracii na Tamanskom poluostrove: [The oldest reclamation system on the Taman Peninsula]. Ma-terialy k konf. "Drevny mir: problemy ekologii", 18—20 sent. 1995 g, Moskva [Proceedings of the conference. "Ancient world: problems of ecology", 18—20 Sept. 1995, Moscow] by Yu. A. Lopanov, Yu. V. Gorlov; Ros. akad. nauk, In-t vseobshch. istorii RAN, Centr sravn. izucheniya drev. civilizacij. Moscow, 1995. 24 p. [in Russian]
18. Garbuzov G. P. Struktura drevnego zemleustrojstva Tamanskogo poluostrova [The structure of the ancient land management of the Taman Peninsula.] Rossijskaya arheologiya. ([Russian Archaeology]. No. 3. P. 61—70. [in Russian]
19. Garbuzov G. P. Priznaki drevnego zemleustrojstva v rajone Central&noj gryady Tamanskogo poluostrova. [Signs of ancient land management in the Central Ridge of the Taman Peninsula]. Drevnosti Bospora. [Antiquities Of Bosporus]. 2005. No. 8. S. 98—121. [in Russian]
20. Garbuzov G. P., Liseckij F. N., Goleusov P. V. Drevnyaya sistema zemleustrojstva u pos. Garkusha (Tamanskij poluostrov). [Ancient system of land management near Garkusha settlement (Taman Peninsula)]. Drevnosti Bospora. [Antiquities of the Bosporus]. 2004. Vol. 7. P. 100—116. [in Russian]
21. Garbuzov G. P. Geoinformacionnye sistemy i distancionnoe zondirovanie Zemli v arheologicheskih issledovaniyah (na primere Tamanskogo poluostrova). Avtoref dis. ... kand. ist. nauk. [Geographic information systems and remote sensing of the Earth in archaeological research: a study of the Taman Peninsula]. Abstract of Diss. for. Ph. D.]. M., 2007. [in Russian]
22. Gorlov Yu. V., Porotov A. V., Trebeleva G. V. Yugo-zapadnoe poberezh&e Tamanskogo poluostrova v antichnuyu epohu [The South-West Coast of the Taman Peninsula in ancient times]. Drevnosti Bospora. [Antiquities of the Bosporus]. 2006. No. 9. P. 72—74. [in Russian]
культурный ландшафт хозяйственная деятельность Таманский полуостров бронзовый век античность система расселения системы межевания. cultural landscape economic activity the taman peninsula
Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты